Спасти красноармейца Райнова [17.05.2024]

Отложив заготовку, я работал в мебельной мастерской, небольшое производство было на территории зоны, и довольно неплохо наловчился за те полные полгода, что тут нахожусь. Подмазал кого нужно и вот получил это неплохое место. Раньше я плотником, да ещё мебельщиком, не был, а тут набил руку. Сейчас шла весна сорок второго года, середина апреля. Со мной в вообще быстро всё решили, на третий день после допросов, довольно жёстких, был осуждён, всего лишён, получив десять лет трудовых лагерей и отбыл проходить срок заключения. А находился в Перми, у нас тут лесоповал, и фабрика, снарядные и патронные ящики делали, но мне вот повезло на козырное место попасть. И питался частично своими запасами. Вон даже немного ряху наел. И девчата со мной, так что я в шоколаде. Да я всем доволен был. А сейчас шёл к начальнику лагеря и сердце сжималось в недобрых предчувствиях. С чего это вызвали? С момента прибытия не вызывали, а тут вызвали. Точно неприятности.

Накинув телогрейку, тут пока прохладно, хотя снег активно сходил, но ещё ноздреватый лежал. На ходу достав из кармана брюк наручные часы, это тут ценность, демонстрировать нельзя, отберут. Да и носить запрещено и иметь тоже. Время два часа дня. Чего это меня сейчас дёрнули? У меня срочный заказ на комплект мебели. Неделя до конца срока осталась. Вообще я действительно считал, что отлично устроился и собирался тут до конца войны задержаться, если повезёт, то там по амнистии выйду. Всё же до конца срока сидеть я не хотел. Хранилище накачалось на три тонны и двести сорок два килограмма на данный момент. К концу мая, будет три с половиной. А занято едва полтонны, тем более запасы съестного я подъедал, да и девчат иногда кормил, основное время держа их в хранилище. За это время на сорок кило подъел, так что общий объём хранимого четыреста семьдесят два килограмма, и не пополнял, скорее опустошал, пусть и медленно. Так что для «мессера», и топлива для него, место есть. Может ещё что добуду, теперь есть куда убирать. Как видите я всем доволен, но вот чуял неприятности. Боец пропустил в здание управления лагерем, там дежурной сопроводил в кабинет начальника лагеря, майора Козлова.

- Пляши Никитин, у меня для теперь две новости, хорошая и плохая.

- Слушаю, - с насторожённостью, буркнул я.

- Тебя выпускают, решение трибуна изменили, всё возвращают что забрали, ты оказался прав, тот генерал предатель. Теперь это точно известно.

- А хорошая какая новость?

Майор поперхнулся, несколько секунд недоумённо смотрел на меня, и уточнил:

- То, что тебя из лагеря выпускают, для тебя плохая новость?

- Хорошей её точно не назову. Меня всё устраивает.

- Даже так? Вторая новость, не самая лучшая, как я думал, теперь сомневаюсь. Из-за плохой погоды и оформления всех документов вынужден задержать на трое суток. Из Перми через три дня вылетает самолёт, с ним полетишь в Москву, я договорился. Да, генерал Катуков, все силы бросил чтобы тебя оправдали, когда тот генерал-предатель ушёл к немцам. Да ещё весь корпус сдал, коим командовал. Из-за этого немцы серьёзно продвинулись, откинув наших. Это месяц назад было, даже я слышал.

- Молодцы, предателя на груди пригрели, а меня, кто его выявил, в лагеря, - с усмешкой сказал я.

Тот только вздохнул, но велел мне продолжать работу, тот комплект мебели какому-то чиновнику шёл, новенький, недавно сюда прибыл, это бизнес начальника лагеря, хотя деньги честно в кассу идут. Так что, матерясь про себя, я вернулся в рабочий барак и приступил к работе, она меня успокаивала. Нет, меня не порадовало то что услышал, я зол был, так отлично всё шло, и раз, всё изменили. Да я в бешенстве. Я даже мстить не собирался тем, кто избивал и допрашивал, судье, да я их водкой бы залил за такой подгон, спокойную жизнь в тылу. А тут раз, действительность со всего размаха в лицо кинуло, показало жизнь как она есть. Не бывает всё хорошо. К концу смены, а у меня сверхурочные, я за них доппаёк получаю, даже решил пристрелить майора, оружие есть. Или ножом его, финкой. А это новый срок. Ведь я не только за свою жизнь борюсь, но на мне множество жизней. Райнова, трёх девчат. Нет, я должен до конца войны дожить, и тут на зоне это проще. Останавливало одно. Хлебной должности и спокойно жизни уже не будет, охрана будет мстить за порезанного хозяина лагеря, устроят адскую жизнь, это точно, схожие случаи были, те зеки недолго прожили, некоторых даже опустили. Так что если выбирать, то всё же свобода тут лучше. Вот всё это и перемешивалось в моих мыслях, все три дня бурлили, пока не были готовы документы и меня не выпустили. Сглупили. Если бы на машине на аэродром увезли, я бы вынужден на нём улететь, а так он мне не нужен, лучше поездом доберусь. Самолётом несколько часов, на поезде несколько суток. А на войне это много значит, я лучше несколько суток подольше поживу.