Спасти красноармейца Райнова. Книга четвертая. Райнов

Сам же сделал два шага в сторону к обочине и наклонился, как будто что-то нашёл там. Разогнулся уже с «ДТ» в руках. Почти сразу от живота открыл огонь, по нашей стороне в сторону начала, сбив с ног семерых солдат, и резко развернувшись в конец колонны, уже прижимая приклад к плечу, короткими очередями загасил самых опасных, пулемётчиков, стараясь не зацепить лошадей. Да те сами помогли, соскочили с телег, двое с моей стороны и один с другой, но всё равно в зоне видимости, так и достал. Офицера случайно, сам на пулю нарвался, перебегая. А стрелок я очень хороший. Опустошив диск пулемёта, положил его на землю и дальше из «ППД» бил, он готов к бою. При этом с самого начала я кричал бить нацистов, уничтожить их. Многие из бойцов раненые, сами недавно после боя. Некоторые зло поглядывали по сторонам. Так что немцев, тех кого я не достал, захлестнуло толпою, а я короткими очередями выбивал тех, что остались в стороне и стреляли по нашим. Присев, незаметно убрав «ППД» и «ДТ», после чего стал командовать, не обращая внимания что с четыре десятка уже бегут к лесу:

— Собрать оружие, раненых немцев добить. Своих перевязать, используя исподние рубахи, и на телеги. После этого уходим к лесу.

Надо сказать, послушались, командный голос я хорошо натренировал. Пусть пять десятков бойцов, среди них два командира, просто сели на обочине, безучастно наблюдая за остальными, но другие бегали как электровеники. Видно, что силы появились. Оружие собиралось, включая три пулемёта. Раненых на телеги, и мы двинули прямо по полю к опушке леса, оставив на обочине три десятка тел немецких солдат и, к сожалению, полтора десятка наших. Всё заняло минут пять. У окраины села суета царила, явно рассмотрели, что происходит, но до них километра четыре, так что успеваем. А вот тем, кто остался я не завидую, могут тут же и расстрелять, мстя за своих. Сам я тоже спешил, при этом помогая Зайцеву. Тот совсем расклеился. И бежал скособочившись, с гримасой боли на лице. Как бы не рёбра были. Вот так и стали уходить в лес. Я командовал идти колонной, чуть позже дорогу малоезженую встретили, двинули по ней, трое бойцов вели коней с телегами, замыкали, два пулемётчика прикрыли. Так и вышли на поляну, где я велел отдыхать, по сути дал отбой. Сам Зайцева на старую траву положил.

— Десять минут на отдых.

— Ты чего командуешь? — возмутился один из командиров, их в колонне было аж девятнадцать.

Этот был в звании подполковника. Кстати, я его знал, как и он меня, он командовал обороной на одной из сторон Киева. Мой танк как-то поддерживал его, сжёг два танка и рассеял пехоту.

— Есть причины, — ответил я, и громко спросил. — Все меня слышат? Отлично. Тогда вы трое с пулемётами займите позиции там, там и там, держите каждый свой сектор, вы четверо с карабинами на ту сторону. Чтобы нас врасплох не застали. Пока обезопасив место стоянки, представлюсь и объясню. Старший лейтенант Райнов, танковые войска. У меня очень важное задание в тылу противника, нужны добровольцы. Кто согласен, когда назову какие специальности мне требуются, поднимете руки. Остальные пойдут с товарищем подполковником в сторону наших, я им отдам всё оружие и обе телеги, нам они не потребуются, себе позже добудем. И так… Танкисты?

Поднялось шесть рук. Один из них командир, лейтенант, с перевязанной кистью руки.

— Отлично. Видите, там у ёлочки лежит боец в комбинезоне танкиста? Это мой подчинённый, перебирайтесь к нему и устраивайтесь рядом. Так, шофёры и кто умеет водить грузовики?

Не сказал бы что поднялся лес рук, тем более двое, подумав, их опустили, решили со мной не связывать. Насчитал двадцать две руки.

— Следом за танкистами. Медики. Всего один? К моей группе, сразу начните осматривать раны и проводите лечение. Пока чем есть. Разведчики? Трое? Тоже к моей группе. Ну и те, кто умеет управлять мотоциклами?

Подняло руки трое. Причём на одного я настороженно поглядывал. По тёмно-синим грязным галифе, у многих грязь после городских боёв, ясно что командир, возраст за сорок, значит немалого звания, но френча нет, скинул. Исподняя рубаха на нём и сверху шинель красноармейца не по размеру. Двое других, боец НКВД похоже, и второй милиционер. Всех троих, раз решили со мной, также в мою группу.

— Товарищ комиссар? — окликнул того без френча, подполковник.

По окрику понял, что этот без френча, политработник. Интересно, какого звания? Впрочем, не важно. На окрик тот не обернулся, только недовольно дёрнул плечом и дошёл до моей группы, снова сев.

— Что ж, удачи добраться до наших, — осмотрев оставшихся, сказал я, и двинул к своей группе, отдавая команды. — Построиться. Раненым помочь идти. В колонну по двое… За мной следом, марш!

Сам я возглавил колонну, так мы по ельнику и двинули прочь от поляны. Уходили на юго-запад. Примерно в сторону Белой Церкви и шли. Увёл довольно далеко, на полкилометра, приметив впереди просвет, похоже опушка, а я сближался с селом, оно меня интересовало, остановил колонну. Да и стемнеет вот-вот. Всего в моей группе тридцать семь бойцов и командиров, если считать Зайцева и меня.