Спасти красноармейца Райнова. Книга пятая. Интуит

Знакомый гнусавый голос гопника, что зазвучал рядом, когда я очнулся, меня только порадовал. А я спал в блиндаже, ночь была, и видимо пользуясь тем, что я один в блиндаже, меня и выкрали. Потому как я чувствовал под собой металл, а не трофейный тюфяк, недавно захваченного немецкого бункера. Ох как я рад тому что произошло, ведь готовился к этому, не зря же в комплекте амулетов был и сонник, специально разработанный по моему заказу магами-артефактами. Помню, как меня старшину-пограничника парализовало, всё видел и чувствовал, вот как сейчас, а ничего сделать не мог. Сам я в исподнем был, лето сорок четвёртого, жара, спал в прохладном блиндаже, а тут такое. Похищение. Сам не могу пошевелиться, а вот хранилищем и амулетами пользоваться могу. Слушая о чём говорят аборигены, дистанционно управляя, я достал сонник и облучил всех кто был в радиусе пятидесяти метров, стены и бетон не мешали, вокруг себя. Судя по шуму падения тел рядом, амулет сработал как надо. Пока же убрал амулет сонника. Он в открытой ладони появился и также исчез, и достал лекарский амулет. Ну и вот пока убирал то, что меня парализовало, я вспоминал, как эти три года войны прошли. Да отлично, на данный момент я был майором, дважды Герой Советского Союза. Орденов восемь, медалей три. Командовал ранее тяжёлым миномётным полком, а неделю назад новое назначение получил, теперь главный артиллерист в гвардейской стрелковой дивизии. Полковые миномёты были на вооружении, и пушки. Имея сканер стать отличным миномётчиком, а дальность у сканера пять километров, не так и сложно. Так что воюю, вот видимо меня по изменениям в истории и нашли. А изменения в истории были. Время есть, пока прихожу в себя. А такой план был, захватить портальное оборудование, если снова встречусь с копиями гопника и его шестёрки.

Ладно, я вот о чём хочу рассказать. После награждения в Москве, три дня дали на общение семьёй, в Люберцах, в частном доме Губиных жил. Ничего, общался со знакомыми Тараса. То, что память потерял, я не скрывал, помогали вспомнить, но не вспомнил. Дальше приказ, и меня направили командиром пулемётного взвода, в формирующийся из ополчения стрелковый полк. О да, вы поняли, к майору Губину, отцу Тараса. Полк ещё в стадии формирования тогда был. В начале августа нас перекинули на Смоленское направление. Полк сточился за неделю, но прорыв, где немцы пытались через нас пройти, у них лёгкой прогулкой не вышел. Потери несли сумасшедшие. Да и не один наш полк там был, пусть немцы и прорвались. Так с остатками пулемётной роты, восемнадцать бойцов при двух станковых пулемётах, и оказался в окружении. Ничего, ушёл дальше к немцам в тыл, угнали два грузовика, и погнали к Слуцку. Причём у меня было порядка сорока бойцов. Помимо красноармейцев нашей пулемётной роты, я один командир остался, прибилось ещё два десятка, плюс три младших командира, два сержанта и старшина. Пояснил, что при допросе немецкого офицера, знание немецкого языка не скрывал, узнал о женском лагере для военнопленных, откуда немцы выбирают девчат для офицерских борделей. Надо спасать. И мы смогли это сделать, за две недели, пешком вывели их к нашим, до окружения Киева успели. Так что мне капнула вторая Звезда Героя на грудь. Оценили, что было сделано. Пусть майор Губин погиб пока мы немцев удерживали, это подтвердили, но мне дали лейтенанта, и назначили командиром пулемётной роты, в другой полк. Даже фронт другой. Так и воевал, участвовал в Московской битве, уже под Тулой, там миномётчики перешёл, командовал ротой, батальонных миномётов, почти год, потом перешёл на полковые самовары. Сначала отдельный батальон при штабе армии, резерв, потом полк при штабе фронта. Больше вперёд не лез, воевал хорошо, награды и новые звания, должности, не зажимали особо, пока вот не наступил этот день, меня похитили. Есть чему порадоваться, долго этого ждал. Не думал, что в первую же жизнь, где я готовился на них охотиться, мы вот так повстречаемся.