Спасти Кремль! «Белая Гвардия, путь твой высок!»

– А если потом нас греки, как ты любишь выражаться, кинут?! Ведь такое случалось сплошь и рядом с союзниками! Надавит Антанта, британцы свои линкоры к берегам подведут…

– Это они могут, если их хорошо попросят. Но мы не должны ворон ловить и клювом щелкать. Надо сделать так, чтобы у них мысли о таком «провороте» не появилось, ибо от предательства навредят себе намного больше, чем могут выиграть. Большие территории потерять могут и ничего взамен не приобрести!

– Вот для чего нам Трапезунд потребовался? – удивленно протянул Колчак. – Вроде той морковки?

– Скорее живец, и не только! – усмехнулся генерал, но глаза недобро сверкнули. – Тайный военный союз и брачные узы между монархиями многому служат. Пусть проливы останутся за греками, но зато нашей с потрохами станет будущая… Византия!

– И когда, Константин Иванович?

Ошеломленному адмиралу потребовалась целая минута, чтобы оценить дерзость замысла и задать осторожный вопрос, что прямо жег язык. Александр Васильевич сразу понял, что это не шутка, абсолютно неуместная, а точно выверенный расчет.

– Обещанного три года ждут! И мы подождем, время есть… – загадочно усмехнулся Арчегов, и флотоводец не выдержал, поднял на друга чуть ли не умоляющие глаза.

– Я не спрашиваю тебя о политике и тех действиях, что предстоит предпринять его величеству. Знаю, что каждый должен знать столько, сколько требуется для отправления должности. С турками и большевиками для меня все ясно – будем действовать должным образом. Ты скажи мне одно – с кем через три года война, мне же флот готовить нужно?!

– Так они еще сами не знают, что с нами воевать будут…

Царицын. (29 декабря 1920 года)

«Вими» натужно ревел мощными моторами «Роллс-Ройс», медленно поднимаясь в пронзительно голубое небо. В просторной пассажирской кабине, где с немыслимым по этим временам комфортом расположились в удобных креслах два человека, гул работающих двигателей отражался от фанерных стенок, заставляя их вибрировать мелкой дрожью.

– Не рассыпался бы он в полете, болезный…

Генерал Арчегов усмехнулся, сжимая пальцами обитые мягкой кожей подлокотники. Но вольготно сидеть, откинувшись на спинку, было неудобно – мешал парашютный ранец. В меховом комбинезоне, стянутом лямками подвесной системы, утренний мороз совершенно не чувствовался, лишь легонько прихватывало открытые щеки.

Сидевший напротив генерала Михаил Александрович был полностью поглощен наблюдением – в окошке внизу проплывали заснеженные поля, да дымили трубами похожие на маленькие спичечные коробки дома. Проплыла белая лента скованной льдом Волги, и потянулась бескрайняя степь с серыми проплешинами.

Странно, но высоты он совершенно не боялся, как и того, что двигатели аэроплана могут «обрезать» в любой момент. Полученных от друга уроков, двух прыжков с парашютной вышки, установленной в Качинской школе летчиков, и тщательной инструкции хватило, чтобы усвоить – выжить в небе не просто можно!

И падать камнем целую версту не придется, повторяя безумный полет гордеца Икара. Чего проще – генерал откроет люк в полу, прицепит карабин вытяжного фала его парашюта и толчком в спину отправит в полет.

Купол откроется – в этом Михаил Александрович не сомневался, ибо укладывал его со стропами много раз самостоятельно, при помощи Арчегова, разумеется. Да и безлюдной степь только казалась на первый взгляд – внизу были кочевья казахов да многочисленные разъезды уральских казаков, заблаговременно вышедших как раз для такого случая.

– В мое время недостатки умения пилотов компенсировались техническим совершенством. Здесь наоборот – примитивность конструкции восполняет мастерство пилотов!

Громкий голос, почти крик генерала был услышан сквозь гул, и Михаил Александрович кивнул в ответ. Летчики на императорском «Вими» не просто опытные, а самые умелые – командир еще в 1919 году прошел по этому маршруту, совершив долгий перелет с письмом генерала Деникина к адмиралу Колчаку.

Последние три месяца полдюжины новейших двухмоторных аэропланов, любезно проданных «заклятыми друзьями» англичанами, совершали фантастические и невероятные прежде полеты от самого Царицына до Оренбурга и даже намного дальше, до Петропавловска и Омска. Впрочем, они были таковыми только для русских пилотов – тот же «Вими» год назад перелетел из Нового Света в Англию через Атлантику, совершив первый трансконтинентальный перелет.

Но и так тысяча верст расстояния при семи часах полета казались сейчас Михаилу Александровичу невероятным подвигом, который он и собирался сегодня совершить.

– Скукота, Мики, полная! В окно тебе через полчаса надоест смотреть – даже с картой невозможно работать, привязок к местности никаких. Так что пообедаем через три-четыре часа, пару раз попьем кофе из термоса да будем спать. Заняться чем-нибудь полезным невозможно, а разговаривать трудно – голос от крика сорвем!

Проорав последние слова, генерал немного поерзал в кресле, устроился удобнее и вскоре, как показалось Михаилу Александровичу, заснул самым настоящим крепким сном.

– Вот это нервы…