Спасти нельзя развестись

Ее отношение к происходящему было отчасти ироничным и даже саркастичным. Как будто она не видела большой проблемы в том, что я ношу ребенка не от мужа и вру об отцовстве и мужу, и настоящему родителю ребенка.

– Наладь отношения с мужем. Если вернете гармонию и былое понимание, спокойно обо всем расскажешь. Если нет… Поделюсь контактами знакомого юриста по разводам.

– Галина Яковлевна!

Свекровь успокоила меня. Я все меньше винила себя в происходящем, однако полностью ответственности не снимала.

Каша была заварена мной из-за моего вранья, мне ее и расхлебывать. Но, может быть, не так уж все и страшно? Может быть, Люда и Галина Яковлевна правы, и мне удастся выйти из этой ситуации с минимальными последствиями?

– А Борис почему не дома?

– Поругались из-за фотографий журналистов, – я кивнула на экран ноутбука, где по-прежнему светилось пресловутое фото. – Он усомнился в том, что я закончила отношения с Кириллом.

– Ну и муженек у тебя, конечно… Необоснованно усомнился?

– Галина Яковлевна, и Вы туда же? – на мгновение я даже обиделась и разозлилась на свекровь, но эти эмоции быстро прошли. Я понимала, что в какой-то степени она имеет право задавать такие вопросы, зная всю правду в текущей ситуации. – Необоснованно само собой. Мы встретились в одном ресторане случайно. Это была единственная наша встреча после расставания, не считая деловых переговоров.

– Я верю, Оль, верю. Для тебя всегда понятия семьи и верности были во главе всего. А Борис просто не в себе, ей богу. После собственной измены сомневаться в верности супруги! Это все кризис среднего возраста.

– Может быть, он просто чувствует, что я вру ему насчет ребенка? – я любовно погладила свой живот и глазами полными надежды посмотрела на свекровь.

– Оля, он же мужчина! Мужчины не чувствуют ничего кроме похмелья и голода. Не пытайся его оправдать, он не прав, скоро сам это поймет.

Мне хотелось верить, что Борис действительно осознает беспочвенность своих обвинений и принесет извинения.

Но еще больше мне хотелось верить в то, что обвинения мужа и впрямь не имеют за собой никаких оснований.

Ведь, если подумать, сидеть в ресторане с бывшим любовником и ощущать внутри полную гармонию – в какой-то степени измена…

Галина Яковлевна собиралась уехать к себе на съемную квартиру, но я упросила ее остаться на ночь. Почему-то спать в пустом доме было для меня сейчас невыносимо. Страх одиночества, взявшийся из ниоткуда, сковывал меня изнутри, стоило только подумать, что рядом никого не будет.

Мысли о возвращении Бориса я даже не допускала. Шестым чувством ощущала, что мужчина этой ночью будет спать далеко от меня. Ему не хватит смелости и гордости, чтобы признать свою ошибку сейчас.

Мы со свекровью сидели в гостиной перед плазменным телевизором, где крутилась не весть какая серия турецкого сериала, уплетали клубничное мороженое и здорово болтали как две старые добрые приятельницы.

Наверное, наши отношения все больше и больше походили на отношения мамы и дочки. Происходящее только сильнее сближало нас, переплетало наши судьбы и делало истории похожими одну на другую.

– Что будет после развода? – как бы между делом я вкинула в наш диалог вопрос, который не отпускал меня ни на секунду.

– Не знаю, – Галина Яковлевна как будто заготовила ответ заранее и дала его, стоило вопросу сорваться с моих губ. – Но жизнь не кончится, это точно.

– Он настроен отсудить у Вас всё и даже больше.

– А кто ему позволит? – женщина самодовольно хмыкнула и отхлебнула из горла маленькой бутылки крепкий алкоголь. – Не он один за время нашего брака обзавелся полезными связями.

– Будете судиться с ним?

Мне не хотелось, чтобы эта история любви заканчивалась так: громким скандалом и чередой судов, которые будут мусолить в прессе до изнеможения.

Возможно, мои свекры не были примером идеальной любви. За десять лет, что я была знакома с Миролюбовыми, вряд ли можно припомнить и с десяток романтичных случаев с участием этой парочки.

Однако их семья была настоящим образцом для подражания. По крайней мере, так казалось со стороны.

Вдвоем они становились лучше, поддерживали друг друга и достигали новые высоты. Они были отличными партнерами по жизни, товарищами, поддержкой и опорой.

Кто бы мог подумать, что за красивой картинкой скрываются такие проблемы…

– Я не хочу оставить мужа с голой задницей, – немного поразмыслив, Галина Яковлевна добавила. – Впрочем, хочу, но не буду так делать. Да и у меня не выйдет, все-таки он тоже не последний человек в этой стране. Я не позволю ему оставить себя ни с чем. У меня останется приличное состояние, хороший капитал, часть семейного бизнеса.

– А холдинг? За него Вы будете бороться? Григорий Борисович хочет отсудить у Вас долю и отдать ее нам с Борисом. Точнее нашему ребенку…

– Так он в курсе о внуке? – я невольно сморщилась от воспоминаний о том случае, когда Григорий Борисович узнал о пополнении в нашей семье. – И этот подлец не удосужился поставить меня в известность! Да я как узнала, все еще на седьмом небе от счастья!