Спасти огонь

Хулиан Сото был одним из лучших писателей не только Мексики, но и всей Латинской Америки. Его свирепая, жесткая проза разительно отличалась от медоточивой и приторной писанины авторов его поколения. Мне она казалась такой мужской, такой настоящей, что иногда даже возбуждала. Из каждого предложения сочились феромоны. Кроме того, Хулиан имел славу агрессивного типа. Однажды он пришел в редакцию литературного журнала и избил критика, который высмеял его роман. Критик отделался переломом челюсти и повреждением правой глазницы. А Хулиана посадили за хулиганство, незаконное проникновение на частную территорию и даже покушение на убийство.

Дали ему шесть лет, но вышел он через три года и четыре месяца стараниями писательских союзов, вставших на его защиту (как сказал президент одного из этих обществ: «Какой же автор не мечтает набить морду полудурку-критику?»). Педро рассказал мне, что тюрьма сильно повлияла на Хулиана. Он познал самую неприглядную сторону жизни и наслушался историй от заключенных. Поэтому по окончании отсидки решил вернуться и организовать писательскую мастерскую, уговорив Педро оказать финансовую поддержку этой культурной инициативе и некоторым другим. Педро очень воодушевился: он собрал по разным издательствам двадцать тысяч книг в качестве пожертвования, подарил тюремной видеотеке тысячу DVD-дисков с шедеврами современного кино и оплатил строительство двух помещений — под библиотеку и под зал на двести пятьдесят мест, где можно было ставить спектакли и устраивать концерты. «Этим людям нужно расширить кругозор, — говорил Хулиан, — сейчас они не в состоянии представить себе мир, где есть что-то, кроме нищеты, несправедливости и безнаказанности». По словам Педро, тексты из писательской мастерской Хулиана выходили неровные, часто наивные, но полные живого трепета. «Все эти писатели из модных душу бы продали, лишь бы выдать хоть строчку уровня наших зэков».

Педро и Хулиан несколько раз привозили в тюрьму спектакли и получили хороший отклик. И в тот вечер, в бассейне, пока рядом резвились дети, а официанты сновали с бокалами и подносами хамона и французских сыров, Педро сделал мне предложение, перевернувшее всю мою жизнь: «Ты не хотела бы приехать к нам в тюрьму со своей труппой? Обещаю, все заключенные отнесутся и к тебе, и к твоим балеринам с должным уважением. Это будет лучшая публика в твоей жизни, сама увидишь». Звучало заманчиво. «Мне нужно посоветоваться с коллегами», — сказала я, хотя про себя уже решила: мы поедем.

Здесь

Нет бога

Нет родителей

Нет детей

Нет братьев

Нет покоя

Нет мира

Нет любви

Нет мечты

Нет деревьев

Рек, гор, небес

Есть тела

Есть пот

Есть кровь, голод, крики

Есть отчаяние

Есть кошмары, цемент, решетки

Есть удары

Есть бесы

Есть раны

Есть скука, вонь, заброшенность

И иногда есть друзья и иногда шахматы и иногда смех и иногда свинина с портулаком и иногда сиесты и иногда солнце во дворе и иногда посетители и иногда книги и иногда настольный футбол и иногда играет радио и иногда, да, иногда есть надежда.

Макарио Гутьеррес

Заключенный № 27755-3

Мера наказания: семнадцать лет и пять месяцев за вооруженное ограбление и покушение на убийство