Спасти огонь

Власти нанесли ответный удар. Кухонные тендеры в нескольких тюрьмах ушли к левым фирмам. Картель правильно понял сигнал: будете безобразничать — станем по кусочку отбирать у вас, пока весь пирог не отберем. Контроль над кухнями в бизнесе «Тех Самых» был сегментом небольшим, но принципиальным. Тюрьмы — обиталище преступного рабочего класса, а кухни — дверь в это обиталище. Босс боссов послал эмиссара: остерегайтесь последствий. Правительство прислало ответ: у вас два варианта — либо ведете себя прилично, либо ведете себя прилично. И чтоб уж стало яснее некуда, устроило из этих тендеров публичное шоу. С большой помпой обсуждали его в прессе и даже опубликовали фотографии передачи символических ключей топ-менеджеру одной такой левой фирмы.

Босс боссов взбеленился. Хотят войны — получат войну. Он приказал своим людям устроить бунты в двадцати четырех колониях и тюрьмах. «Те Самые» задействовали СМИ и соцсети, выбрав стратегию виктимизации. Фотографии истощенных зэков, камер, забитых до отказа, человек по сорок, куриного бульона, в котором плавают тараканы, фактов трудового рабства. Боевые псы на зарплате у картеля сочинили передовицы для самых крупных газет: «Бесчеловечность в наших тюрьмах», «Гуманитарный кризис», «Ужасная действительность скрывается за мексиканскими „центрами реабилитации"». В общественном сознании страны и всего мира мексиканские власти предстали жестокими и продажными.

Президент наехал на министра внутренних дел. Тот казался поначалу ловким и опытным политиком, умеющим лавировать как надо, и потому он, президент, согласился дать ему такой пост, хоть тот и не входил в его группировку. А теперь разразилось черт знает что. Бичевание в прессе, ощущение анархии, нервные рынки, отвратительный имидж. Он, президент, несущий перемены, обещал людям равенство и прогресс, социальную справедливость и всемерное соблюдение прав человека — и вот из-за какой-то несусветной дурости на него несется снежный ком.

В глазах несведущих политиков бунт в тюрьме — дело незначительное, касающееся только самих зэков и их родичей. Ошибка. От таких бунтов идут центробежные силы, способные свергнуть режим. Тем паче если мятеж подстроенный. Босс боссов искусно разыграл эту партию. Устроил беспорядки и в тюрьмах, и за их пределами. Нагнал детей, женщин и стариков, чтобы выглядело по-голливудски. Власти догадались и протесты подавили. Только люмпеновских протестов им не хватало. Попались-таки на крючок. Спецназ начал стрелять резиновыми пулями, распылять слезоточивый газ и был вынужден открыть настоящий огонь, когда в толпах протестующих оказались вооруженные субъекты. Погибло довольно много народу. Покойнички оказались картелю очень кстати, прямо бомба пиара. Ничто так не воздействует на публику, как кадры в новостях, на которых детки плачут над лежащей на тротуаре и истекающей кровью мамочкой, смертельно раненной в голову.

Правительство проиграло первую битву. На следующем ходе босс боссов сменил тактику. Перестал посылать на убой овечек. Сопляков, баб и старых пердунов после перестрелки накануне можно было уже не использовать. У Восточной тюрьмы, например, собралось совсем немного родственников. Зато их окружили голиафовского масштаба полицейские силы, а также подосланные МВД ударные группы в гражданском, всем своим ретровидом ясно намекающие на беспорядки шестьдесят восьмого года. Нарко нарадоваться не могли: мирное население подавляется репрессивным государством. Журналистов завораживала символичность: беззащитные против палачей.

Но война развернулась не только против властей. Стычки внутри тюрем расшатали баланс сил. Воспользовавшись заварухой, «Те Самые» уничтожили конкурентов из других тюремных банд. Прошла жесткая чистка. Босс боссов, обучавшийся в свое время в элитных подразделениях вооруженных сил, применил заветы Сунь-цзы и фон Клаузевица: пользоваться любым шансом для дальнейшего наступления. А государство преподнесло ему множество таких шансов на блюдечке. Картель «Те Самые» установил полную гегемонию в тюрьмах: порвал пасть врагам и превратился в главного Самсона исправительной системы.

Правительство пребывало в трансе. Министр внутренних дел и представить себе не мог, что кухонные тендеры вызовут такую цепную реакцию. И тогда он совершил худшую из возможных ошибок: попытался одновременно и неожиданно взять все двадцать четыре взбунтовавшиеся тюрьмы штурмом. На это было были брошены немыслимые силы федеральной полиции. Но министр просчитался и разбередил осиное гнездо.