Спасти Осень (СИ)

Глава 21

Когда я проснулась, за окном было темно. Ракх, сидящий за столом, зажёг всего один камень в красивом кованом фонарике, и на потолке вырос густой синий лес.

— Сколько я?..

— Сутки, — отозвался он. — Да я сам только недавно проснулся.

Я поднялась, расправила платье, в котором так и заснула, и подошла к мужчине.

— Есть хочется…

Впервые с момента нашей встречи Ракх улыбнулся, хотя и слабо.

— Садись. Я как раз сходил за едой. — Он поставил для меня стул, и добавил: — Ты, оказывается, этот ужин должна была помогать готовить.

— Ну да… — смутилась я. — Нанялась, чтобы как-то справиться с мыслями, занять себя. К тому же деньги заканчиваются. Меня уволили?

— Нет. Если захочешь, сможешь вернуться. Я оплатил гостиницу на месяц вперёд. Правда, не уверен, что мы здесь надолго задержимся.

Вид у него был виноватый, и я знала, почему. Где бы мы ни находились, тёмные могли появиться внезапно, и разрушить старательно создаваемое мирное будущее. Однако всё оказалось ещё хуже.

— Я вчера упомянул, почему рискую появляться здесь. Король Осени не враг мне, но он для меня опасен. Хотя бы потому, что может потребовать воспользоваться магией для его личных целей.

— Но осенние не пользуются тёмной магией!

— Для тех, кто на вершине власти, не существует запретов. Я предупреждаю тебя потому, что не хочу снова разочаровать. Нам бы нежелательно надолго здесь задерживаться… то есть мне. Всё дело во мне.

Я осторожно подвинула свой стул поближе к его.

— А где будет лучше для нас обоих?

— На острове, — невесело усмехнулся Ракх. — Но только на таком, о котором никто не знает. Или где-то, где о моей истиной силе понятия не имеют. Или в ином измерении, свободном от предубеждений.

— А, может, мы найдём такое место?

— Возможно, — вздохнул мужчина. — Я много думал об этом, но пока что ничего путного в голову не пришло.

— Тогда давай поедим, обычно на сытый желудок лучше думается.

Злость моя прошла. Ракх всё-таки вернулся, и он — я чувствовала — действительно во мне нуждается. Другая на моём месте, наверное, послала бы его куда подальше, но я никогда не была достаточно гордой для того, чтобы отказаться от тепла, даже боясь ошибиться вновь. И пусть нам предстояли испытания, вместе мы могли преодолеть любые трудности. Хотя, возможно, я просто уговаривала себя не бояться худшего…

Когда мы поели, Ракх предложил мне отдохнуть ещё немного, но я не хотела спать. На меня напала какая-то болезненная болтливость. Не знаю, почему я вдруг начала говорить про детей? Зачем-то перебирала все имена, которые мне нравятся, потом пыталась убедить нас обоих, что всё ещё непременно получится, затем строила планы относительно дома, где нам будет хорошо, понимая, что мечтаю о несбыточном. Я вспомнила все места, о которых слышала, но ни одно не подходило нам полностью.

— Малышка, — тихо сказал Ракх, — у тебя голос охрип.

Как вскоре выяснилось, я просто заболела, и у меня поднялся жар. Ракх перенёс меня на кровать, избавил от платья, а потом до поздней ночи лечил сладкими микстурами, и отвлекал от дурного самочувствия разными интересными историями. Я попросила у него показать каплю — он исполнил мою просьбу. Захотела поглядеть, как копошатся цветные червяки — он достал червяков. Когда далеко за полночь я разревелась, снова вспомнив погибшего малыша, он не придумал ничего лучше, чем дать мне успокаивающее зелье, благодаря которому я уснула крепким сном без сновидений. А проснулась утром, и впервые увидела, как Ракх разминается.

Он был по-прежнему крепким, хотя и немного похудел. Я примерно представляла, как должны выглядеть разминки воинов, но и не догадывалась, что Ракх настолько гибкий и сильный! Он мог, сидя с разведёнными ногами, лечь грудью на пол, встать на руки ногами вверх и отжиматься так, или, например, держать всё тело на упёртой в пол ладони, а потом и вовсе — на пальцах! Он шагал, будто по льду, не замечая неровностей пола, и падал совершенно бесшумно, катился, как колесо, в любую сторону, и поднимался стремительно, даже не запыхавшись после пятидесяти самых разных падений… Я знала, что он знает, что я смотрю, а ещё знала, что он не против моего любопытства. Удивительно было и то, что я стала иначе чувствовать его — без прежней страсти, без глубинного, обжигающего желания, как-то тихо, с мирной сладостью. Мне нравилось любоваться — и всё. Наверное, я просто ещё не отошла от потрясения, хотя прошло уже достаточно времени, и у меня ничего, кроме горла, не болело. Но простуда — дело нехитрое. Гораздо сложнее было залечить раны сердца.

— Как себя чувствуешь? — спросил мужчина, когда закончил.

— Лучше, хотя говорить трудно.

— Я сейчас тебе лечебный чай приготовлю, только быстро ополоснусь.

Когда Ракх проходил мимо, я дотянулась до его руки, и крепко сжала тёплые пальцы.

— У тебя здорово получается! Хотя я понимаю, конечно, что это не развлечение.

— Не оно, — кивнул Ракх, мягко сжимая мою ладонь в ответ. — Я хочу быть уверенным, что смогу защитить тебя. — Он присел на край постели и потрогал мой лоб. — Уже не горячая. Хорошо. Ты вчера была в каком-то полу бредовом состоянии.