Спасти Осень (СИ)

— Хотя бы снегом присыпь, — попросил мужчина. — И возвращайся домой — приготовь ванну, да погорячее. Когда я отсюда вылезу, мне будет не до одеял.

От его слов полегчало, и я бросила в яму несколько горстей земли и снега. Оставила у могилы лопату и побрела, всхлипывая, к дому. Если придётся ради него пройти через всё это — выдержу во что бы то ни стало!

В спальне я стянула с плеч мокрый плащ, ослабила шнуровку платья и долго, словно заколдованная, гладила живые камни, что должны были греть воду. А когда поняла, что чуть не довела ванну до кипения, пошла за полотенцами. Решилась даже порыться у Ракха в шкафу, и средь невероятного бардака нашла нормальную одежду. Такой аккуратный в лаборатории со склянками, он не мог содержать в порядке свои рубашки и штаны…

Дверь тихо отворилась, и мужчина, тяжело ступая, зашёл в комнату.

— Я, кажется, вывихнул ногу к чертям… — устало сказал он, и я бросилась навстречу, чтобы подставить плечо. — Спасибо, Лисичка. Будь добра, удели мне ещё немного времени — помоги раздеться. Этот яд долго будет терзать моё тело, и я опасаюсь, что могу потерять сознание прямо в процессе расстегивания штанов.

У меня на глазах снова выступили слёзы: сейчас он был похож на того весёлого пьяницу, что когда-то приютил отчаявшуюся нищенку.

— Садись сюда. Сначала сапоги. Где нога болит? — Ракх поморщился, но кивнул мне, чтобы продолжала. — Ого! Да у тебя палец синий! Это ты, когда в яму падал, ушиб?!

— Нет. Я растянулся позже, на лестнице, — слабо улыбнулся мужчина. — Думаешь, сломал?

— Кажется, да. Что насчет лодыжки…

Он сжал зубы, когда я принялась ощупывать больное место, но потом кивнул на дверь:

— Когда согреюсь, кое-что принесёшь, хорошо?

— Конечно! Давай, помогу штаны снять.

Я не смущалась ровно до того момента, как мне пришлось поднимать его, обнажённого, и помогать залезть в ванную.

— Бултых, — прокомментировал мужчина, когда пальцы наши расцепились, и он неуклюже шлёпнулся в горячую воду.

Я не выдержала и со всхлипом рассмеялась.

— Ракх, ну как же так!

— Не плач, — отозвался он, мягко сжимая мою руку.

— А я не могу, — пробормотала я, пытаясь подавить новые рыдания. — Зачем всё это? Почему именно так? А что же Аник?

— Прости, но я должен был так поступить, малыш. Ты плохая актриса, они почти сразу обо всём догадались. Ну а лет давно уже хотел отомстить мне.

— Он глупый, но не злой!

— Верно. И от него мне тоже нужна была живая реакция. Я ведь сам этот яд готовил, и знаю, что он вызывает остановку сердца.

Значит, он всё спланировал заранее. Знал, что иначе не избавится от тёмных друзей, да и они наверняка желали его смерти.

— Но кто же запустил его вновь? — прошептала я.

Ракх усмехнулся.

— Ты. Твоя магия созидания. Я знал, что ты будешь рядом. Я, конечно, не растение или дерево, но надеялся, что у тебя хватит сил. — Он тяжело вздохнул, сильные пальцы сжались, и моя ладонь налилась приятным жаром. — Прости. Знаю, это было жестоко. Но они бы не оставили дом, пока я… Не важно.

— Что? — прошептала я, не надеясь на ответ.

Ракх молчал пару минут, по-прежнему крепко сжимая мои пальцы.

— Я должен был убить одного человека, но не захотел делать этого, — наконец сказал он. — А когда нарушаешь магический договор, выход один — смерть.

Он доверился мне целиком. Он ждал моего спасительного тепла, волшебства жизни, что создаётся из множества стихий. Мне так хотелось верить, что это доказательство чего-то большего, чем просто страсть!

— Значит, теперь маги не вернутся? — спросила я.

— К сожалению, когда-нибудь они поймут, что я их обманул. И тогда лучше бы мне быть подальше от Вардара. Но пока что им в доме делать нечего, видели представление и ждут, что ты предпримешь.

— И что же? — спросила я, беря губку.

— Нельзя здесь оставаться, Розана, — отозвался он. — Я хотел бы, чтобы ты могла, если захочешь, жить здесь, но это слишком опасно. Нужно уезжать.

— Ничего, — попробовала улыбнуться я. — Я не боюсь путешествий. Тем более если вместе… Нам же по пути?

— Я помогу тебе, — отозвался Ракх, и я намылила его плечи. — Не бойся неизвестности.

— С тобой не боюсь, хотя чуть не умерла там. Мне ещё никогда в жизни не было так больно и страшно, Ракх.

— Прости, — в который раз сказал он. — Ты спасла мне жизнь, а я не могу найти слов, чтобы отблагодарить, как должно…

— Не нужно. Не ищи их. Я бы не смогла иначе, — отозвалась я, медленно орудуя губкой. Сглотнула и всё-таки решилась сказать: — Ты ведь догадываешься о моих чувствах?

— К сожалению, — хмуро отозвался Ракх, и тело его напряглось.

Я покраснела.

— Потому что нам нельзя?

— Потому что ты меня плохо знаешь. Потому что это опасно. И потому, что я клялся больше никогда ни к кому не привязываться.

— Значит, это так и останется всего лишь страстью? — спросила я, поглаживая мыльными ладонями его грудь.

— Если ты захочешь, — ответил мужчина, подчиняясь моим прикосновениям. — Или мы можем быть просто друзьями.