Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол

— Дело в том, что в июле в Кабуле должен состояться футбольный турнир, приуроченный к каким-то торжествам по случаю примирения «Парчама» и «Халька». И они там должны присутствовать.

— Под словом «они» вы кого имеете в виду?

— Как кого — Рашидова и Красницкого.

Сообщив это, Звонарев взглянул на собеседника, но тот молчал, затягиваясь сигаретой. Затем, выпустив дым, чекист произнес:

— За информацию спасибо, но мы бы и без вас об этом узнали. Кстати, как вы смотрите на то, чтобы и самому отправиться туда же?

— В каком смысле?

— В самом прямом. Если там будет Рашидов, нам нужен будет информатор возле него. Лучше вашей кандидатуры вряд ли кого-то можно себе представить, учитывая ваши приятельские отношения с Красницким.

— Я об этом не думал.

— А вы подумайте на досуге, только побыстрее — как я понял, отъезд Красницкого уже не за горами. Это все, что вы хотели мне сегодня сообщить или есть что-то еще?

— Есть, — кивнул головой Звонарев. — Ваши коллеги всерьез копают под Рашидова, и я хочу вам кое-что посоветовать. Он очень любит футбол, особенно команду «Пахтакор».

— Это мы тоже знали и без вас.

— Но вы наверняка не думали о том, что если ударить по «Пахтакору», то бумерангом этот удар придется и по Рашидову.

— Что значит ударить? — насторожился чекист. — Однажды его уже ударили — вся команда разбилась в авиакатастрофе.

— Я не это имел в виду. Дело в том, что в этом сезоне Рашидов поставил перед Секечем задачу войти в тройку призеров, а при удачном стечении обстоятельств побороться и за золотые медали. И «Пахтакор» с этой задачей успешно справляется — отстает от лидера всего лишь на три очка.

Если вы договоритесь с московскими функционерами, то «Пахтакор» можно вообще выбросить из высшей лиги, тем более, что в прошлом году истек трехлетний срок, в течение которого команда была защищена от вылета. Для Рашидова это будет серьезным ударом. И, учитывая его проблемы с сердцем…

Звонарев не стал завершать свою мысль, которая и без того была понятна.

Не докурив сигарету, Игорь Васильевич отбросил ее в траву и поднялся со скамейки. И первым протянув руку для прощального рукопожатия, обратился к Звонареву:

— Я вас услышал, Виктор Сергеевич. И вы меня тоже услышьте — перестаньте терзать себя прошлым. Иначе это пагубно скажется на вашем настоящем и, главное, будущем.

Пожав протянутую ему руку, чекист не спеша двинулся по асфальтовой дорожке в сторону выхода из парка.

16 июня 1983 года, четверг. Москва, Неглинная улица, ресторан «Узбекистан»

Выбираясь из представительской «Чайки», которая остановилась прямо у входа в ресторан «Узбекистан», Шараф Рашидов внезапно вспомнил, когда он в первый раз посетил это заведение. Случилось это в самом начале 50-х, когда он работал Председателем Президиума Верховного Совета Узбекской ССР, а ресторан только-только открылся. Приехав в Москву для участи я в переговорах с индийской делегацией, Рашидов пригласил высоких гостей в заведение на Неглинной, чтобы попотчевать их узбекской кухней. «Надо же, как быстро летит время — три десятка лет пролетели, как одно мгновение», — выбираясь из автомобиля, подумал Рашидов. На этот раз он приехал в ресторан как частное лицо в обеденный перерыв между заседаниями Совета Союза и Совета Национальностей, которое проходило в Кремлевском Дворце Съездов, в сопровождении только двух своих прикрепленных (телохранителей) — молодых ребят, которых в начале 50-х еще даже не было на свете. С Рашидовым они работали с марта 80-го, оба были узбеками, которым он доверял безоговорочно. Последнее было немаловажным фактором в той ситуации, в которой Рашидов оказался в последнее время, когда Москва открыла на него настоящую охоту. Собственно, и в «Узбекистан» сегодня он приехал вовсе не для того, чтобы откушать плова и выпить пиалу зеленого чая — рестораны он не жаловал и сегодняшнее посещение было лишь прикрытием. На самом деле в ресторане у него должна была состояться важная конфиденциальная встреча с весьма дорогим для него и не менее надежным, чем его прикрепленные, человеком.