Спасти род Романовых: Первокурсник

Рука, в момент, когда из рукоятки должно появиться лезвие, как будто наливается свинцом, и опять, ничего не получается.

-— Малыш, -— шепот за спиной привлек мое внимание.

Я обернулся, и посмотрел на Марго, которая, как всегда, пытается помочь, но не теми способами.

-— Ань, -— последнее время, будучи наедине, я стал называть ее по ее настоящему имени, -— Будь любезна — выйди отсюда.

-— Почему?

Понимая, что я могу задеть ее чувства, которые, как ни странно, проснулись в ней, постарался мягко ответить:

-— Ты шикарная девушка, хоть и старше меня на несколько сотен лет. Ты желанная и прекрасная, но пойми, -— я подошел к ней вплотную, -— Твое желание домогаться меня — лишь мешает сосредоточиться.

-— Я просто хотела…

-— понимаю, помочь мне сосредоточится, сбить запах полуживого некроманта, но все же, давай потом, а?

Она сжала губки, опустили взгляд вниз, театрально вздохнула, но послушно, и очень быстро, покинула небольшую комнату, где кроме потолка, пола, стен и тренировочных манекенов — ничего не было.

Пошла сто двадцатая попытка.

Лезвие, появлялось, но лишь на доли секунды, и не полностью, после чего, мое тело покидали силы.

В очередной раз, ударив манекен, я намеревался, со злости, спалить его. Не со злости, что он такой непринужденный, молчаливы, а от собственной бесполезности.

Понятное дело, у каждого воина бывают периоды, когда у него ничего не получается, но сейчас, имея за спиной такой опыт…

-— Что, Алексей, больше не получается? — басистый голос за спиной, раздался настолько неожиданно, что я резко развернулся и встал в боевую стойку, вытягивая перед собой ладонь, -— Ой, остынь, боевой малый. — Виктор рассмеялся, и облокотился на косяк двери.

-— Что вы здесь забыли? — я опустил ладонь, и по-турецки сел на пол, -— Помнится, вся комиссия уже уехала, и вы, как ее основательно, должны были тоже покинуть территорию академии.

Виктор, прихрамывая, зашел в комнату, и начал изучать манекены.

-— Они с австрийского лицея, -— зачем-то сказал он мне, -— Магию тянут. Хитрецы.

-— Как это?

-— Австрийские маги — считаются одними из самых выносливых воинов, за счет того, что тренируются на куклах, -— он указал на манекены тростью, -— Которые высасывают ману.

Не понимая, о чем он говорит, я встал, подошел к «противнику», осмотрел его со всех сторон, понюхал, но ничего необычного не заметил.

-— И как они это делают?

-— В них, мой дорогой друг, -— он постучал тростью по голове куклы, -— Есть артефакт, малый, не мощный, но все же есть. Он предназначен для высасывания маны, которую, впоследствии, перерабатывает и продлевает свой срок службы.

-— Типа, используется они для того, чтобы что?

-— Чтобы сделать ученика, который бесконечное количество раз бьет их — сильнее и выносливее, я же сказал, -— он улыбнулся, и одним резким, рубящим ударом трости — рассек куклу.

Моему удивлению не было предела, а когда он достал еле различимый, слабосветящийся камень — поверил ему на слово.

-— Румынский камень, между прочим, -— сказал он, рассматривая артефакт в пальцах, -— Вампирский. Давно уже не производится.

-— Это как так, вампирский? — спросил я, протянув руку, чтобы осмотреть камушек.

Мой вопрос застал Виктора врасплох. Он чуть наклонил голову, посмотрел на меня искоса и поинтересовался, а не из другого ли мира я, раз таких детских вещей не знаю.

Первоначально, его вопрос немного напряг меня, но затем, я растянулся в широкой улыбке, не забывая мысленно, спросить кусочек листика в кармане о том, кто такие вампиры, а в ответ Виктору, сказал:

-— Голова пустая сегодня, -— еще более идиотски улыбнулся, -— Некоторые вещи воспринимаю как впервой…

-— Ну-ну, -— он покачал головой, -— Сколько попыток за последний день?

-— Больше сотни.

-— И не получается?

-— Не совсем, -— я завел руку за голову и почесал между лопаток, -— Рукоять появляется, лезвие начинает проявляться, но дальше, -— тяжело выдохнул, -— Все пропадает. Не могу понять, почему тогда получилось, а сейчас никак…

Фактически — я не соврал ему, и он это понял, ибо слишком уж испытывающе пялился на меня своим целым глазом, но, однако, это все равно было враньем. Он же не в курсе, что я рубил мечом фамильяра мира мертвых.

-— Я думал об этом, не один день, наблюдая, все твои тщетные попытки, -— заявил он, прислоняясь к стене, -— Вижу, как ты стараешься, вижу, как ты разочаровываешься в себе, и вижу непонимание на твоем лице.

То, что он за мной следит, было очевидно, но, надеюсь, не весь же день?

-— Как давно вы за мной следите? — насторожился я.

-— Не волнуйся. Меня не интересует, в каком виде, на тебе елозит твоя подружка, и чем вы таким взрослым занимаетесь последние два дня, -— ехидно улыбнулся он, а я себя почувствовал подростком после его слов.

Подростком, которого застукали родители.

Мотнув головой, я выбросил эти мысли.

«Похер, что он видел, вообще похер.»