— Какой-то ты неправильный слуга, — чуть нахмурилась она.
— Какой есть.
— Зачем ты вообще сюда залез?
Вот это уже был вопрос по существу. И я задумался, как ответить, когда из бокового коридора появился… на редкость красивый мужик. По-другому его даже не опишешь. Красивый и мужик. Разве что только то, что тоже саудит можно добавить. На вид ему можно было бы дать лет тридцать пять-сорок, но тридцать пять-сорок, проведенных на правильном питании и уроках йоги в условиях полного отсутствия стресса.
Бесшумно и не говоря ни слова он двинул к нам, заходя девчонке за спину…
— Господин Духов, — произнес он остановившись в метре за ее плечом.
Вздрогнув, она отскочила на метр.
— Э-э… — протянул я. — Добрый день…
Еще раз мне кивнув, он повернулся к девушке:
— Мисс.
И тут же отведя от нее взгляд, двинул к холлу. Несколько секунд мы с ней молча наблюдали за тем, как он удалялся.
— Ненавижу, когда он так делает, — с кислым видом проговорила она.
— А кто это был? — невольно вырвалось у меня.
— Ты не знаешь? — в голосе послышалось сомнение.
— Нет. А ты?
— Я… Короче, давай не будем об этом…
— Ясно.
Настроение у нее после появления мужика явно испортилось. Секунды две мы стояли молча.
— Михаил, — сказал я.
— Что? А в смысле…
— Мы вроде не представлены.
Пару мгновений она медлила, потом все же сдалась:
— Алия.
— Так ты хочешь узнать, зачем я здесь? — уточнил я.
В ее взгляде все же промелькнул интерес.
— Зачем?
— Ты знаешь Викторию Птицкер?
Она хмыкнула в ответ.
— Было бы странно, если б не знала.
— Не против, чтобы ей помочь?
***
— Не сутулься.
Голос Жозефины был полон холода. Виктория была готова поспорить на что угодно, что от каждого ее слова где-то в мире погибал какой-нибудь вид редкого животного. Скорей всего от одного лишь простого осознания, что на Девяти Планетах могут существовать настолько злобные суки.
— Не сутулиться? — раздраженно отозвалась она. — Это единственное положение, при котором у меня сиськи не вываливаются наружу из этого платья!
— Не выражайся.
Голос матери остался все также холодным-нейтральным.
У Виктории возникло жгучее желание просто наорать на нее в ответ, но еще одной такой же фразы она бы просто не выдержала. Так что предпочла просто отвернуться.
К саудитам на «Великий Системный Сходняк» они отправились всей семьей, и это была предельно странная хрень. Одна только поездка в лимузине в компании дрожащих родителей стоила Виктории, должно быть, нескольких лет жизни. Мать всю дорогу сидела словно статуя, не откидываясь на сидение, и отвлекалась лишь на то, чтобы выдать какое-нибудь очередное «ценное» поучение. Отец же, напротив, не замолкал ни на секунду, отправляя одно сообщение за другим — Виктория чувствовала всплески кода — а раз в несколько минут кому-то звонил, цедя рубленные жесткие фразы, от содержания которых ей с каждой секундой становилось все противней и противней.
В Песчаном Дворце Эрик сразу умчался решать свои грязные дела, мать же вместе с Эйвери — телохранительницей, которую к Виктории приставили после крайнего «инцидента» — взяли ее «на поводок».
Тут же к ним начали подходить, здороваться. Выражать восхищение и поздравлять «с будущей свадьбой». Виктория честно корчила в ответ рожи каждому, но, кажется, их принимали за улыбки, так что вскоре она перестала. Когда же они вошли глубже во дворец, то невольно она начала присматриваться к окружающим. Не из-за того, что кто-то из этих лебезящих перед ее матерью уродов вызывал у нее хоть минимальную симпатию, а из-за нового чувства, появившееся у нее после того, как она взяла четвертый уровень
…но это было уже кое-что.
К примеру, ее
Какой у нее был уровень? Девятый? Десятый? Может даже и выше. Как и