Спасти Спасителя. Клад, который не достался никому

Но на следующее утро ему позвонил полковник Мухомор и распорядился намеченную операцию отложить и заняться расследованием убийства произошедшего ночью. Нилов напомнил о разрешении заниматься только розыском картины, но Мухоморов в раздражении бросил: «В первую очередь, вы следователь убойного отдела».

– Я не смогу вести два дела, – возразил Нилов.

– С таким отношением непонятно, как вы справляетесь со своими служебными обязанностями, – раскричался Мухоморов.

Раздосадованный Нилов выехал на место преступления. И там понял причину недовольства Мухоморова. Преступление было резонансным – убили известного вора в законе по прозвищу Бывалый.

Он давно отошел от дел, но в преступном мире остался фигурой легендарной: был одним из последних законников, живущих по кодексу воровской чести.

Нилов знал его криминальную биографию. Сергей Николаевич Блинов по кличке Бывалый начал свою воровскую карьеру как щипач-карманик. Он прошел всю карьерную лестницу преступного мира и достиг его вершины.

Законы старого воровского мира были жестоки, но по-своему справедливы. Они предписывали не предавать товарищей, выполнять данные обещания, не красть у своих, драться или оскорблять своих. Когда-то преступное братство было прочным. Но циничное время принесло перемены в жизнь уголовного мира. И таких «правильных воров», как убитый, остались единицы.

Старик, как и полагается вору в законе, не имел семьи. Родные сделала бы его слишком уязвимым.

Нилов с экспертами вошли в квартиру. В комнате на полу лежал сухонький старичок. Он был похож на учителя на пенсии – аккуратная одёжка и очки в тяжелой оправе. Трудно было представить его суровым блюстителем воровских нравов. Убит он был тремя выстрелами в упор.

Застывшими глазами он смотрел на потолок, украшенный изысканной лепниной. Квартира поразила Нилова претенциозной роскошью, подчеркивающей особое положение убитого: шкафы красного дерева, тяжелые бархатные гардины с кистями, посуда с позолотой. Вокруг трупа было разбросано несколько книг.

– Смотри ж, почитать любил старичок, – заметил участковый милиционер, молодой, широколицый парень. Он переступил через книги и рассматривал посуду, выставленную в старинном с резьбой буфете: «Деньги явно были у покойника».

– И немалые, – добавил Нилов, оценив взглядом изысканный узор на тончайшей чашке из севрского фарфора.

Понятые, две немолодые женщин-соседки, обе в бигудях и цветастых халатах, перешептывались в уголке.

Нилов спросил у них: « Вы не можете подсказать, не похищено ли что-нибудь в квартире?»

Соседки сказали, что покойник жил очень скрытно, в квартиру никого не пускал. Из дома выходил очень редко. Иногда в магазин,– сколько ему, старику, надо, да по врачам.

– Но кто-то посещал его??? – спросил Нилов, – Убрано же в квартире?

Соседка в халате в розы посмотрела на соседку в халате в маки, и обе заявили: «Не видели мы никого?»

Неужели сам убирался старичок-законник?

У входной двери раздались громкие голоса. Милиционер отказывался пускать в квартиру каких-то людей.

– Кто там? Пусть войдут, – распорядился Нилов.

Невысокий мужчина в темных очках по-хозяйски вошел в квартиру. Он опустился, на колено, склонился над телом убитого, откинул покрывало и сжал руку умершего под недовольный взгляд медэксперта.

Тот шепнул Нилову: «Тоже законник известный – Антиквар».

Нилов внимательно посмотрел на этого человека.

Невысокий, и, пожалуй, даже щуплый, но взгляд тяжелый, настороженный, оценивающий. Наколки на пальцах рассказывали о его бурной криминальной биографии. Антиквар поднялся с колена и подошел.

– Согласно завещанию Сергея Сергеевича, – он кивнул в сторону убитого, – я – его наследник. Соответствующие документы есть, – он протянул руку и человек, сопровождавший его, вложил в нее бумаги. – Я единственный близкий ему человеком. Готов отвечать на ваши вопросы.

– Вопросы обычные, – сказал Нилов. – Когда виделись с покойным в последний раз? Посмотрите внимательнее и уточните, что пропало из квартиры? Вы кого-нибудь подозреваете??

Антиквар отвечал обстоятельно: показал сейф, спрятанный за картиной, но тот не был вскрыт. В книгах, разбросанных на полу покойный, оказывается, хранил деньги. Была у него такая странная привычка – он не доверял банкам. Назвать точную сумму Антиквар не мог, возможно, хозяин квартиры и сам не знал ее. Брал из загашника по необходимости, но потребности его были не велики.

Нилов сказал: «Вероятно, слухи о его богатствах дошли до каких-то домушников. Они решили поживиться, но не рассчитали, что хозяин будет дома ».

Антиквар категорически не согласился. Он утверждал, что у его старого друга было немало врагов среди воров-беспредельщиков. Они не могли простить принципиальному старику неуступчивости в вопросах воровской чести. Антиквар считал, что убийство – месть, а кража лишь прикрытие. Но имен подозреваемых он не называл.

Нилов не соглашался: Бывалый давно отошел от дел. И мифические мстители не стали бы «потрошить» квартиру, превращая акт мести в банальный грабеж.

Антиквар молча выслушал его доводы и повернулся спиной, показав, что разговор закончен.