Спасти СССР. Часть 2

Хозяйство их стояло у реки, притока могучего Днепра. На берегу рос кустарник, который и не замечал никто - растет и растет. Но именно Юлий Борисович придумал делать из этого кустарника дефицитные веники...

Потому и стал преемником отца.

В город он не совался. Не к чему. Все дела можно сделать здесь, пусть едут другие. Вот, сейчас он ждал человека, а пока сидел в своем кабинете под портретом Ленина (портрет был нетиповой, написанный вручную и неплохим художником, что в СССР явно выдавало влиятельного человека) и пересчитывал деньги, которые ему принес бригадир Ющук - долю за слитое и проданное налево топливо...

По деньгам все сошлось. Он убрал их в стол, снял перчатки и посмотрел на бригадира. Кстати Вознюк постоянно носил перчатки и никогда ни одной бумаги не подписывал. Где надо было подписать - умельцы на машинном дворе в пластине металла вырезали его подпись, и он когда надо было, просто проводил ручкой по загогулинам. Такая подпись не имела юридической силы и не могла служить доказательством.

- Сын у тебя с армии пришел, Егорыч... - сказал он

Бригадира прошиб пот - неуж, натворил чего старший. Вляпался! Сколько говорил - берись за ум! Нет - бухает, трахает баб, гоняет пьяный на мотоцикле.

- Да, вот уж месяц...

- Куда определять думаешь?

- Пока не думал, Юлий Борисович. Думал, наверное, в ПТУ, потом на трактор, как я...

Юлий Борисович покачал головой

- Не прав ты Егорыч, сильно не прав. Учиться ему надо, в город ехать, поступать.

- Так мой это... Юлий Борисович... к учебе то не годный. Драл - драл его, не один ремень измочалил - без толку. Три пишем - два в уме.

Юлий Борисович покачал головой, с видом явного неодобрения

- Ну и что? Парень с сельской местности, пройдет по квоте. Характеристику составим от местного комсомола, я как депутат, орденоносец поспособствую. Занесем кому надо поросенка, пару бройлеров, меда с пасеки - первый день, что ли живешь? Сколько дураков так учатся - поди, не дурней твоего...

- Ну, не знаю - покачал головой бригадир - город есть город. А на кого учиться то?

- На кого? А хоть на кого!

...

- На милиционера. Наш будет, полностью наш - неуж против тебя пойдет?

- Нет, да что... нет.

- На юриста. А там гляди и прокурором станет. На экономиста. Да на кого угодно! Главное - во власть надо идти. К власти моститься.

Бригадир поразмыслил, просветлел лицом.

- А вы правы Юлий Борисович. Почет и уважение, власть, не надо в земле ковыряться, в мазутной телогрейке ходить!

Юлий Борисович поднял палец

- О! Поговори с сыном, зайди завтра - подумаем.

Под окнами трехэтажного, с огромным памятником Ленину перед фасадом здания конторы агропромышленного объединения - уже парковалась черная 24-10 Милославского...

Иван Сергеевич Милославский пока Героя Соцтруда не заработал - только орден Трудового красного знамени. Он был директором огромной автобазы, подчиненной местному агропромышленному объединению. Оно было в десятке крупнейших по Союзу, причем когда Милославский принял базу - в ней было хорошо если сотня машин. Все было просто - в СССР нельзя было купить грузовую машину частному лицу, а возить левые урожаи как то было надо. Вот в его объединении - почти все машины были куплены за деньги водителей, базе они принадлежали только по документам, и возили они в основном левые грузы. Еще Милославский держал несколько бригад из оформленных шоферами - уголовников, которые наводили порядок в городе. У него была даже какая-то премия от МВД - за успехи в перевоспитании оступившихся граждан.

Милославский был человеком со связями - спровадил дочь в Москву, та вышла за сына с именем, бывшего партийного небожителя. Вот только бывших в партии - не бывает...

Но Милославский понимал, что он против хозяина этого дома, обладателя двух Гертруд - никто. Что из этого колхоза каждые два дня отправляется машина в Киев с неучтенным мясом, и этим мясом, отборным мясом - питается половина ЦК КПУ. Там и распределителей не надо. И что у хозяина едва ли не половины сельской части области - карт-бланш на все. Убьет он человека - и то отвернутся и промолчат.

Хозяин он здесь. Хозяин. И не потому что власть поставила. А потому что он сам себя поставил. Люди поставили.

Пока Милославский поднимался по отделанным мрамором ступеням, мимо картин о трудовой сельской жизни (именно картин, написанных художником) - расторопная секретарша успела спроворить небольшой стол. Чай, коньяк, бутерброды трех видов, отдельно - икра. Водки не было. Водки председатель не любил.

Открылась дверь в кабинет... Милославский знал, что из него не один выход, и что из него не раз выносили тайком трупы. Всякое бывало в этом кабинете у обладателя двух Гертруд...

- Юлий Борисович

- Заходи, заходи, дорогой. Мимо проезжал или по делу?

- Да и то и то считай...

- Давай, за стол...

Подкрепились. Замахнули пару, не чокаясь - хозяин почему то этого тоже не любил. Настало время переходить к делу...

- Я чего собственно пригнал, Юлий Борисович. Странные дела какие-то творятся.

- Это какие?

- Дмитренко вчера арестовали.

Вознюк насторожился

- Это за что?

- Ну, как. Как обычно.