Спасти темного властелина

Мал мгновенно опознал признаки приступа нездоровой изобретательности, так свойственной народу зеленых носатых коротышек. После чего занервничал сильнее, чем перед оравой идущих в атаку мертвецов. В последний раз, когда его напарника озарило, он начал делать динамитные сигареты. В итоге, они были вынуждены бежать из Холма. В предпоследний… Ну, скажем так, в родной для его спутника деревне лучше тоже не появляться. Разрушения были, по меркам этого народа, незначительными. Но гоблинский барон свою любимую фазенду не простит никогда. Орк прислушался к лихорадочному бормотанию. Задумался о своем долге. И, подавив желание швырнуть гоблина с размаху об стену, аккуратно опустил его обратно на кровать. В чем в ту же секунду начал раскаиваться.

– Водород взрывается! – аж подскочил Тимон, отправив подпаленное одеяло на пол. И тут же вцепился в сложенную грудой у постели одежду. – И он легче воздуха! А выделяют его из воды электролизом! Река! Здесь есть река? Озеро, пруд, колодец, лужа? Хотя нет, лужи маловато будет.

– Ключ бьет во дворе, – насупился орк, предчувствуя скорые неприятности. – Но если ты его испортишь, то сможешь вместе с эльфийками в женскую баню ходить. Поскольку все лишнее они тебе точно оборвут!

– Ну, я как бы регенерировать должен, – замер на миг Тимон, лихорадочно напяливавший на себя штаны. – Впрочем, проверять не будем. Для начала мне хватит ведра. Или лучше корыта, ведер на пять-десять. Тут можно куда-нибудь набрать воды? Неважно – нет, так сделаем. За мной, Пумба!

– Чувствую, добром это не кончится, – пробормотал себе под нос Мал и потопал вслед за своим неуемным подопечным.

На удивление, по пути тот не задирал одежду встречным эльфийкам, не задирал нанятых ими гномов и даже не задирал нос к потолку, умудрившись ни разу не споткнуться. Для гоблинов такое поведение вообще было нетипичным, а уж для этого конкретного… Нет, когда зеленые коротышки хотели, то они могли быть очень вежливыми и тихими. Но потом у окружающих обычно пропадали ценные вещи и деньги.

Орк не успевал за гоблином, уже выскочившим из дома. Мал потерял его из виду, но вскоре обнаружил. Тимон стоял на берегу ручейка, вытекающего из выложенной мрамором впадины, и мерзко хихикал, протянув руки к воде. С пальцев падали вниз сплошным потоком искорки разрядов электричества. На него с тревогой смотрел оказавшийся во дворе народ. Столь бурную радость гоблины испытывали обычно, только если видели перед собой груду золота. Но чтобы они так радовались обычной воде…

– Девочка моя, а не слишком ли сильно ты его стукнула? – обратилась к подчиненной Фиэль Златокудрая. – Бедняга явно тронулся умом.

– За то, что он натворил, я вообще должна была его прирезать! – возмутилась девушка. – Да я такого еще вообще никому не позволяла!

– Что не позволяла, это зря, а что не прирезала сразу, еще хуже! – наставительно сообщила ей бывшая нянечка. – Гоблины, они и так-то все сумасшедшие. Но если их еще и по голове бить слишком часто и слишком сильно…

– Мне нужен шелк! – повернулся к эльфийкам Тимон, и руки женщин сами потянулись к оружию. Нет, на этот раз ничего похотливого в его лице не было… Однако очень уж кровожадная улыбка напоминала оскал голодных вурдалаков. – Или резина. В общем, какой-нибудь непроницаемый для воздуха материал. Чем больше, тем лучше. В идеале должно хватить на новый дирижабль, который смог бы нас всех отсюда унести.

– К тебе вернулась память? – подняла одну бровь Златокудрая. – А теперь мины ты нам склепать можешь? Эй, кто-нибудь! Принесите сюда шелковый гобелен! Я видела, в прихожей еще сохранилась парочка.

– Ну… в теории… Если добуду нужные материалы и не подорвусь в процессе изготовления… – замялся гоблин. – Короче, мины лучше закупать у проверенного производителя. А то хуже будет!

– Девочка моя, тебе надо идти учиться на целительницу, – перевела взгляд на Лонари предводительница отряда. – Вернуть часть воспоминаний, тем более самую нужную, ударом по голове, это показатель. Если ты дорастешь до целительского посоха…

– Если я дорасту до целительского посоха, то одному моему пациенту придется становиться на ноги в чутких руках некромантов, – рейнджер смотрела на гоблина очень недобро.

– Бьет, значит, любит, – усмехнулся Тимон. – А ради твоих прекрасных глаз я и не на такой мазохизм пойти могу.

Он бросился к принесенной для него из заброшенного дома ткани. Когда-то она украшала стену и несла на себе чьи-то гербы. Но сейчас выглядела жалко. Мятая, грязная, ее явно использовали в качестве подстилки. А судя по подозрительным пятнам в уголке – возможно, и в качестве носового платка.

– Моя прелесть! Давайте ее сюда! Хм… Дырки. Можно ли заштопать их магией? Или надо найти иголку и того, кто умеет с ней управляться?

Мал понял, что если он не хочет скрываться по всему Светлолесью от нежити и местных партизан одновременно, то должен остановить своего напарника. Увы, подобраться к нему незаметно не получалось. Скучавшие эльфы, заинтересовавшись зрелищем, столпились вокруг гоблина плотным кольцом.