Спасти темного властелина

Гоблин ничего не сказал, поскольку был очень занят. Опомнившиеся от вспышки некроманты рискнули приблизиться на дистанцию, с которой заклинаниями они промахивались уже достаточно редко. И они были намерены отомстить за свой испуг. Или просто не могли достаточно точно прицелиться по обычной пехоте, поскольку обзор им перекрывали собственные твари, а тут такая выделяющаяся на общем фоне цель. Комки неприятного гнилостно-зеленоватого света летели настоящим ливнем и неуклонно пытались поразить Тимона, перехватывающего их при помощи подручных предметов: камней, чьих-то доспехов, мертвых тел, неживых, однако вполне себе активно сопротивляющихся вурдалаков. Последние, кстати, уже вырезали всю первую линию щитоносцев и активно грызлись с копейщиками, уверенно склоняя чашу весов на свою сторону.

Несмотря на все усилия, строй уже в нескольких местах был прорван. Большинство таких разрывов появилось в результате атак с тыла, которые не смогли достаточно оперативно остановить, но кое-где бойцы дрогнули и стали пятиться. Или просто умерли, будучи растерзанными ордой тварей.

– Уходим! – крикнул громила в рогатом шлеме. – Только не бежать, кто подставит врагу спину, того сам зарублю! Пятьтесь и бейте!

Он замахнулся клинком на бросившегося в ближний бой костяного паука. Но оружие капитана наемников застряло в теле нежити. А когда человек оперся ногой о поверженного противника, чтобы вытащить клинок, в бок ему врезался вурдалак и повис на нем, словно собака на медведе. Из-под вцепившихся в ладонь челюстей брызнула кровь. Кольчужные перчатки, кажется, остались не пробитыми, но тиски зубов просто раздавили живую плоть.

– Все отступаем, битву сейчас нам не выиграть! – поддержала его идею Фиэль, усилив свой голос магией иллюзий. – Пробивайтесь к лесу, там мясным танкам будет сложнее бегать, а костяным паукам целиться!

Она послала в вурдалака небольшую огненную стрелу. Нежить вспыхнула, но разжала зубы лишь после того, как наемник пошерудил в ее глазнице длинным тонким кинжалом. Волшебница заметила благодарный кивок союзника и летевший ей в лицо плевок едкой слюны. Его принял на себя возникший вокруг эльфийки магический щит, но она была вынуждена тут же снять энергозатратный барьер.

– Да шевелитесь вы! Живой партизан причинит врагам больше проблем, чем доблестно павший на поле битвы герой!

Чародейка чувствовала, как убывают ее силы. В глазах еще не темнело, но руки и ноги уже начинали отчетливо дрожать. Корни, которые она своей магией заставляла выкапываться из земли и оплетать монстров, все чаще рвались или затягивались недостаточно быстро, упуская жертву. Волшебнице и ее отряду уже не раз приходилось спасаться бегством от более сильного противника. Но обычно это было на хорошо знакомой им территории. И каждый раз после подобного маневра эльфийка с зубовным скрипом считала потери. А затем лично делала могилы, в которые так никогда и не опустятся тела тех, кому они предназначены. Ведь в лучшем случае трупы были сожраны нежитью, а в худшем пополняли ее ряды.

Медленно-медленно, теряя бойцов, остатки сборной солянки наемных отрядов начали пятиться. Были бы на их месте ополченцы или даже какие-нибудь регулярные части новобранцев, они бы уже давно побежали. Но среди тех, кто зарабатывал оружием на хлеб, трусы и паникеры долго не задерживались. Или умирали, или находили себе более спокойный род занятий.

– Помогите! – заверещала Острога, чью ногу пропорол ржавый меч одного из последних скелетов. Остальные костяки уже были разбиты на кусочки, но этот еще частично сохранился. Его лишившийся ног торс при помощи одной руки полз по земле, а второй бил по кому попало. Полукровка снесла ему голову легким копьем, используемым на манер боевого шеста. Но ее штаны из шкур начали быстро пропитываться кровью. С такой раной шаманка еще могла некоторое время сражаться, а вот оторваться от преследования нежити уже не сумела бы. – Не бросайте меня! Пожалуйста!

– Пумба, ты вынесешь двоих? – спросил гоблин, пригибая голову. Заклятие одного из некромантов разминулось с его ушами лишь на пару пальцев.

– Нет! – коротко ответил орк, прихрамывая и морщась от боли в боку. Удар жировика, сжимавшего в лапе кирку, прогнул стальные латы и оставил после себя сильнейший ушиб и клочья гнилого мяса, застрявшего на шипах. – Мне самому бы уйти. Ох… Проклятье, ноги переставлять больно.

– Тогда готовься принять полуфейри, – решил Тимон и прыгнул в круговорот битвы, словно в озеро. – Фиэль, зайка, лови меня!