Спасти царевну: сохранить свою тень

– Ну что же Вы, неужели ничего не напоминает? – Борис останавливаться не намеревался. – Бегите княжна, бегите, пока можете. Оно того не стоит. Вы не должны превращаться в морскую пену. Хоть раз в жизни подумайте о себе, ведь очевидно же, ваш возлюбленный не станет. Он позаботится сперва о царствии, после – о родственниках невесты, а там до вас череда может и вовсе не дойти.

Нэнси отвела взгляд.

Елисей понял, что угрожающие взгляды не действуют, и попытался взять кузена под локоть, чтобы увести прочь. Но сдержанный и воспитанный князь раздраженно вырвал руку и удалился самостоятельно.

– Ума не приложу, что с ним, – Елисей смущенно взъерошил волосы. – Прошу прощения за сцену, Ваша Светлость.

Маркиз сдержанно кивнул. Он был слишком умен, чтобы не понимать: его годами водили за нос. Теперь же Луи Раньер внимательно смотрел по сторонам, подмечая каждую мелочь в попытке разобраться с реальным положением дел в Софийском царствии.

В сторону супруги и старшей княжны Луговской Елисей старался не смотреть. Предательская мысль, что Борис прав несмотря на всю свою резкость, задела его. Выдвигая свое предложение, он думал о брате, но никак не о княжне Луговской.

– Не стоит беспокойства, – Нэнси поднялась из-за стола, – ежели Великий князь оказался чуть более терпелив, я бы сказала ему то же, что и Вам. Цесаревна Островов любезно предложила мне должность при своем дворе. Я уеду. У меня будет новое имя, жалование и не самое плохое будущее, ежели наследник софийской короны так никогда и не сдержит своего обещания. А как мы знаем, – Нэнси проницательно взглянула в глаза софийскому царевичу, – он его не сдержит, ведь Вы, Ваше Высочество, не желаете занять место на троне.

За столом повисло напряженное молчание. Говорить больше было не о чем.

***

– Я должна Вам признаться.

Милада, чинно прогуливающаяся у полюбившейся ей садовой ограды, остановилась. Киро молча поклонился старшей княжне и исчез, без единого вопроса оставив дам наедине.

Нэнси жестом предложила царевне проследовать за собой.

– Я бы не хотела, чтобы нас случайно услышали, – произнесла она, направляясь вглубь неухоженного сада.

Милада невозмутимо приподняла юбки, ничем не выразив удивления.

Через две дюжины шагов взору наследницы Островов открылся маленький ухоженный домик. Вместо клумб и посыпанных песком дорожек его опоясывал неглубокий ров и земляные укрепления, изрядно заросшие травой.

– Наш форт, – улыбнулась Нэнси. – Батюшка учил детвору держать высоту и отражать атаку басурман. Арина и Мирна охотно участвовали в военных действиях, о Вите и говорить нечего.

Милада кивнула.

В воображении ее живо отразились картины, где князь Луговской, чуть более стройный нежели теперь, разыгрывал с домочадцами бои под Южным…

– Прошу сюда.

… те самые бои, в которых Островное царствие потерпело сокрушительное поражение.

Впрочем, отец ее умер не героем на поле брани, а как полнейшее ничтожество занемог от унижения и лишений вскоре после своего свержения. Но что-то она отвлеклась.

Милада усилием воли заставила себя не думать о печальных обстоятельствах, которые не помешали Луговским принять ее у себя с невероятным радушием.

Нэнси вынула ключ – замок на двери открылся практически беззвучно.

Милада первой вошла в импровизированную крепость. Внутри домик был таким же ухоженным, как и снаружи.

– Я не могу принять щедрого предложения Вашего Высочества, – торопливо произнесла Нэнси, едва захлопнулась дверь, – прежде чем Вы узнате одно обстоятельство, которое может повлечь за собой сложности в будущем. Вы искали человека, которому могли бы довериться, и я бы не хотела начинать свою службу с откровенной лжи.

Милада невозмутимо разглядывала деревянные сабли, небрежно сваленные в кучу, два кремневых ружья, аккуратно висящих на стене, какие-то ножи и странную вещицу, не иначе как трофейную, которая по виду своему напоминала серп крестьянки, но использовалась басурманами исключительно для отсечения голов.

Киро здесь бы точно понравилось. Возможно, Арина уже успела показать ему свою вотчину.

– Говорите.

– Я не только лишилась невинности, но и… понесла от наследника софийского престола, – словно решившись, произнесла Нэнси.

Все сторонние мысли мгновенно вымело у Милады из головы.

Не подавая вида, насколько ее поразило сие известие, царевна сняла со стены ружье и неумело прицелилась.

– Что с ребенком? – поинтересовалась она.

– Его отдали на воспитание в почтенное семейство. Мне не ведомо, в какое именно, маменька с папенькой настаивали, что так будет легче. Когда ему исполнится шестнадцать, ежели Бог даст, он получит рекомендательное письмо и будет представлен генерал-князю Луговскому, который при рождении мальчика обещал свое покровительство. Мой сын, я верю, что он жив и в добром здравии, будет представлен ко двору и не будет никак связан ни со мной, ни с отцом. В будущем несчастная мать сможет стать патронессой своему родному сыну.

– Он? Сие еще и мальчик? – Милада покачала головой. – Подозреваю, цесаревич не осведомлен о своем положении.