Спасти Золотого Дракона (СИ)

- Этого воспоминания, - охотно пояснил Лайгон, пребывавший в хорошем расположении духа. - Однажды оно не позволит тебе убить меня.

- Но я не собираюсь этого делать... - неуверенно пробормотала ошарашенная таким заявлением девушка.

- Что ж, я тебя предупредил,- с этими словами Лайгон откинулся спиной к стене и закрыл глаза, показывая, что разговор окончен.

В эту ночь, едва сумерки опустились на мир, мужчина покинул лачугу навсегда. Ушёл, ничего не сказав, как и было условлено. Алисия понимала, что рано или поздно так и произойдёт, но ей очень не хотелось, чтобы он отправился к Тёмному Эльфу. Его существование для неё было всё ещё под большим сомнением, но она была уверена, что валинкарец попытается его найти, хотя бы для того, чтобы убедиться, что он лишь легенда. Лайгон производил впечатление гордого и сильного воина, и отдавать его Варту как в качестве лёгкой добычи, так и в качестве союзника было бы опрометчиво. Алисия взяла лук с колчаном стрел и отправилась вслед за валинкарцем по следам, которые легко можно было заметить на побитой нежданным вечерним морозцем траве.

Первым делом Лайгон отправился к коротконосому типу, маршрут которого ему был хорошо известен. Этот человек всегда первым покидал таверну, никогда не напивался слишком сильно, и шёл к своему жилищу в одиночестве. Он был лёгкой добычей. Валинкарец перехватил его на пустынной улице, не встретив толкового сопротивления. Завсегдатаи таверны, однажды дружно набросившиеся на Лайгона, поодиночке оказались ещё трусливей, чем полубог мог себе вообразить. Коротконосый был перепуган, и Лайгон с удовольствием понял, что тот узнал его. Марать руки о жалкого человека, а также снисходить до того, что показать ему лицо своего будущего убийцы приходилось по одной причине: наверняка этот тип знал, где хранится то, что нужно было Лайгону. Человек попытался закричать, но валинкарец намекнул, что этого делать не стоит и, приставив к горлу клинок, задал единственный вопрос:

- Где мой магический посох, жалкое отродье?

- Его у меня нет, его забрал Горелый, - пролепетал перепуганный человек.

Но Лайгон не знал, кто такой Горелый, и надавил лезвием на шею коротконосому так, что пошла кровь. Тот намёк понял и быстро объяснил:

- Он живёт в другом конце улицы, слева... - большего валинкарцу было не нужно, он отлично изучил, где живёт каждый из его врагов.

- Да понял я, - прервал коротконосого Лайгон и одним резким движением перерезал горло врагу: он никогда не умел прощать тех, кто незаслуженно причинил ему боль.

Алисия, всё время державшая лук наготове, не успела вмешаться, так как до последнего верила, что Лайгон сжалится над пьяницей. Девушка не поощряла убийства ради мести, и хотела было выпустить стрелу в Лайгона, но вспомнила его смеющиеся глаза и слова, что это воспоминание не даст ей убить его. Она выругалась про себя, заподозрив, что это было сказано специально на случай, если ей придётся выбирать между его и чьей-то ещё жизнью. Алисия опустила лук, уговорив себя, что мужчина не так уж и жесток, и что не Лайгон нарывался на потасовку в таверне и вообще пострадал ни за что, а потому имел право на расплату.

Горелый оказался человеком из тех пяти, с которыми Лайгон как раз собирался встретиться. Кроме того, он даже был вторым в очереди, так что валинкарцу даже не пришлось перестраивать свои планы. Жилище Горелого располагалось на одной из центральных улиц, где временами можно было встретить прохожих, но зато проживал в гордом одиночестве, на ночь к себе тоже никого не приводил, так что место для совершения мести было определено Лайгоном заранее. Он планировал успеть к тому моменту, когда человек будет входить в дом, и, как только тот откроет дверь, втолкнуть его внутрь и расправиться с ним, предварительно вытребовав свой магический посох. Но этим планам не суждено было сбыться, так как сегодня Горелый пришёл домой раньше обычного, хотя имел привычку покидать таверну сразу после ухода коротконосого. Но не смотря на некоторое отклонение от первоначальных планов, валинкардцу даже не пришлось разбивать окно или выламывать дверь. Горелый был столь неосмотрителен, что открыл дверь Лайгону сам, стоило тому вежливо постучать в неё. В его глазах промелькнул ужас, стоило ему признать в незваном госте незнакомца из таверны. На требование вернуть посох Горелый отозвался охотно, за что был вознаграждён быстрой смертью от клинка в сердце. Посох в руке придал Лайгону уверенности в своих силах, но время было дорого, и следующую свою жертву валинкарец встретил в переулке, где, к слову сказать, ему пришлось довольно долго ждать обидчика. Он даже начал сомневаться, не пошёл ли тот другой дорогой или не успел ли добраться домой, пока он возился с Горелым. И всё-таки Лайгон дождался его, но теперь время нельзя было терять, и потому он лишил жизни врага ударом клинка в спину, даже не показав ему своего лица и ничего не сказав на прощанье. Всё шло более-менее по плану.