Спастись от мужа

– Фу, какая мерзость! – отбросил в сторону переплетенные листы. – Я в этом не буду участвовать!

– А что тебе не нравится? Клиент пожелал такую сцену. И вообще, Генри, ты почему злишься? Сексуальные фантазии у людей разные. Мы просто помогаем их реализовать.

– Это их фантазии, вот пусть сами и делают.

– Мы этот вопрос уже обсуждали, – Карл подал мне стакан с виски. – Наши ролики – это подробные инструкции для клиентов. Они могут расслабляться, глядя на экран, или попробовать воплотить в жизнь. Это уже их дело.

– И много у тебя заготовлено подобного дерьма для Мари?

– Не заводись! Сегодня ты будешь пациентом наших милых медсестричек. Правда, девочки?

Я оглянулся: Агна и Ивон переоделись в коротенькие белые халатики, из-под которых виднелись кружевные трусики. Они в руках держали обычные резиновые клизмы. Девушки подмигнули мне и начали целоваться.

– Нет, сегодня я наблюдаю.

– Отлично. Это тоже часть сценария.

– А что там вкратце?

– Клиент хочет побывать на приеме в процедурном кабинете, где делают клизмы. Он мечтает, чтобы медсестры-лесбиянки довели его до оргазма при помощи анальной пробки.

– Извращенец!

– Ага! Но богатый, поэтому его желание – закон. А еще хочет, чтобы за процессом наблюдал мужчина и мастурбировал. А медсестры потом…

Я сглотнул слюну. В голове пронеслись видения. В паху зашевелилось. Секунда – и член встал колом. Все-таки Карл – мастер своего дела! Привычная атмосфера немного прояснила мозги. Ночью с Мари я был груб и не сдержан, словно хотел наказать ее за те душевные муки, которые испытывал днем.

– Дорогой, мне больно! – вскрикнула жена и уперлась мне в грудь руками.

– А мне хорошо!

Я положил ладони на ее горло и слегка сжал. Она округлила глаза и замолчала. Из уголка глаза покатилась слеза.

– Вот так! Я хозяин! Не смей мне перечить!

Глава 13. Мари

Несколько месяцев пролетело незаметно. Наши отношения с Генрихом выровнялись. Я не капризничала, не просилась на свободу, помня к чему привела моя последняя просьба. Но я не забыла об аварии и гибели Ганса. Просто отодвинула эти события глубоко в память и дала себе слово обязательно когда-нибудь раскрыть тайну смерти водителя.

Муж после того, как застукал меня в своем кабинете и оставил неудовлетворенной, внезапно изменился. Вернулся прежний веселый и заботливый Генрих, в которого я влюбилась без памяти.

Наши ночи по-прежнему были жаркими и страстными, но не такими частыми, как в первый месяц. И я заметила, что после визита друзей, Генрих становился особенно агрессивным. Если ему раньше нравился жесткий секс, но он все равно старался доставить мне удовольствие, то сейчас многое изменилось. Теперь я работала на него, а сама часто оставалась расстроенной и неудовлетворенной.

Но, кажется, именно мои слезы и заводили мужа. А один случай вообще перевернул мое представление о наклонностях Генриха.

– У тебя сколько было до меня возлюбленных? – спросила я однажды, когда мы лежали, обнявшись, после бурного секса.

– А у тебя? – ответил муж вопросом на вопрос. Он повернулся набок, оперся на руку и внимательно посмотрел на меня.

– Ни одного. Ты же знаешь. Зато молоденькие студентки не сводят глаз с такого привлекательного профессора, – подколола я его.

Я хотела пошутить, но Генрих был серьезен.

– И даже не влюблялась никогда?

– Влюблялась, конечно. В школе.

– И твой парень не зажимал тебя в туалете?

– Дорогой, ты вообще представляешь, о чем спрашиваешь? В русских школах нет такой возможности. Туалеты не запираются. Любой человек может войти.

– Хочешь сказать, что немки – испорченные шлюхи? – голубые глаза стали почти черными, настолько расширился зрачок. Я видела в нем свое уменьшенное отражение, меня это пугало.

– Не перекручивай! Я так не говорила. Давай спать!

Я повернулась к мужу спиной, но он вдруг больно схватил меня за плечо и уложил на лопатки.

– А Ганс нравился?

– Причем тут Ганс? – испугалась я вопроса. – Я даже не смотрела на него. Просто садилась в машину, и все.

– А он в зеркало тебя разглядывал? Наверняка капал слюной, как бродячая собака.

– Генрих, ты о чем говоришь?

Теперь мне стало по-настоящему страшно. Раньше муж не показывал себя как патологический ревнивец, хотя я встречалась до замужества с его знакомыми. Или я не замечала? В груди все сжалось.

Но муж уже ничего не слушал. Он вскочил с кровати и вернулся с брючным ремнем. Бить будет? Но за что? Не дамся!

Он резко наклонился ко мне. Я взвизгнула и переметнулась на другую сторону кровати. Но он был проворнее. Перехватил мою руку и дернул на себя. Я упала.

– Пусти! Что ты делаешь? Пусти!

Я извивалась, но он только смеялся. И смех этот был страшнее слов и действий, потому что весело было только мужу.