Спасу тебя навсегда (СИ)

— Точно подметила. Первый раз летела. Ещё в самолёте началась тошнота, голова кружиться, появилась слабость. Состояние сонное. Весь день в отеле провалялась, пока Вова бегал к своей подруге, — как, старалась не показывать своих эмоций, но не получилось. Не нравилась мне эта Ника. Хоть с ней не знакома, а Вова рассказывал о ней только хорошее. Не знаю, может это ревность...

— Ооо, — Люда заметила мою реакцию, — а я смотрю, у нас тут кто-то ревнует?

— Не хочу, но не получается, — открыла контейнер с холодцом, в нос врезался запах, чего-то не прокисшего, даже ком в горле встал. Блин, не удобно, вдруг это только мне показалось, а блюдо свежее. Не хочется обижать хорошую хозяйку.

— Можешь расслабиться, Ника, кроме своего Егора, других мужиков в упор не видит, — успокоила меня.

— Люд, прости, пожалуйста, мне кажется холодец испорчен, — подношу к её носу банку. — Понюхай.

Люда принюхивается, а потом расплывается в улыбке.

— Он свежий, на новый год готовила. Послушай, а по утрам тебя не тошнит?

— Бывает. Это всё от нервов. Два месяца практически не спала, за Макса переживала. Усталость накопилась, а теперь откат.

— Девчонки налить вам по бокальчику, в качестве аперитива? — на кухню зашёл Вова с двумя бокалами и бутылкой белого вина.

— Я с удовольствием, а Насте лучше сок.

— Да, и правда, голова ещё побаливает. Лучше воздержаться.

— Тебе сейчас долго придётся воздерживаться, — Люба стоит напротив нас с Вовой, смотрит, то на меня, то на него и заманчиво улыбается.

— Люб, ты о чем? Насть ты ей что-то сказала, чего я не знаю, — Вова посмотрел на меня нахмурив брови.

— Нет. Мы просто разговаривали. Я сказала, что меня... Нет... Люб, ты не правильно всё поняла. Это стресс, — подумать только, Люба решила, что я беременна. Этого ведь не может быть, мы всегда предохраняемся. Было один раз на даче в бане, но это было давно. — Аах! — как ужаленная побежала к телефону, смотреть календарь женских дней. Последнее время не слежу за циклом. Совсем не до этого. Тошноту по утрам списывала на временную слабость, на нервоз, на усталость и недосып.

Удавалось высыпаться только в выходные, когда Максим был дома. Спала, как не в себя, мужчины не трогали, сами орудовали на кухне. Вставала ближе к обеду с опухшими глазами и заплывшим лицом, словно пчёлами покусанное. Мне и в голову не приходило, что надо сходить в больницу сдать анализы. Выходит у меня задержка два месяца.

— Насть, что стряслось, — Вова озадаченный и встревоженный идёт за мной.

— Чё ты перепугался, братец. Поздравляю, отцом скоро станешь, — хлопает Вову по плечу, а мне протягивает маленькую коробочку. — Иди в туалет, там разберёшься, что к чему.

— Я боюсь.

— А чё бояться, всё уже сделано, — подбадривала Люба.

— Я с тобой пойду, — Вова подошёл сзади, обнял и поцеловал в шею.

Взявшись за руки пошли в туалет. Тест показал две уверенные яркие полоски. Мы долго смотрели на заветные полоски, а по моим щекам катились слёзы. В это сложно поверить.

— Вов, что скажешь? У нас скоро будет маленький. — Вова отпрянул, даже показалось, что сморгнул набежавшую слезу.

— Это неожиданно, но я очень счастлив, любимая. Не представляешь, как счастлив, — крепко обнял, прижимаясь в нежном поцелуе. — Огорошим моих родителей сразу двумя новостями.

Через день мы улетели к родителям.

Глава 49: Настя / Владимир

Родители Вовы живут в посёлке, недалеко от города. В аэропорту нас встречал его двоюродный брат. Ехать не долго, но я всё-таки прикрываю глаза, опустив голову на плечо мужа. Можно немного отдохнуть, в самолёте поспать не удалось. Пытаюсь сосредоточиться на своих мыслях, страх и неуверенность перед встречей с роднёй мужа не покидает. А вдруг Вовины родственники встретят меня плохо.

"У меня мама с батей добрые, мировые", — слышится в ушах голос супруга.

Конечно, они его родители, поэтому добрые. А вот ко мне свекровь со свёкром, могут отнестись иначе. Свалилась какая-то на голову их сыну, в придачу с нахлебником. Ничего за душой.

— Вот мы и дома, — весело восклицает Вова, когда машина тормозит возле высоких металлических ворот.

Степан, так представился брат мужа, кряхтя выходит из машины и достаёт наши чемоданы из багажника. Вова выпрыгивает из салона первый, подаёт мне руку, помогая выйти.

— Не бойся, котёнок. Родители тебя сразу полюбят. — Хочется верить, но сердце замирает от страха.

Неожиданно вздрагиваю, когда Степан возвращается в машину и даёт по глазам, уезжая. Мы остаёмся вдвоём напротив ворот. Вова берёт сумки и заносит во двор, ставит на крыльцо добротного кирпичного дома. Очень красивого и большого. — Жену полагается на руках в дом внести, — замечает улыбаясь, хватает меня на руки и прёт по ступенькам широкого крыльца, где уже, накинув куртки, стоят невысокая полноватая женщина и такой же невысокий лысым мужчинп. Оба улыбаются.

— Привет, мам, пап, — радостно приветствует своих родителей Вова и деловито вносит меня в дом.

— Приехали! Ну, наконец-то! — довольно выдыхает сзади женщина. — Заждались уже.

В прихожей муж ставит меня на пол. Помогает раздеться, сам раздевается.