Спектакль

А затем он заиграл. Заиграл по-настоящему. Длинную, грустную мелодию. Аделаида знала её. Насвистывала её у себя в голове. Входила в ритм, покачивая головой в стороны. Широкая улыбка как-то сама появилась на губах. То ли от того, что мелодия навевала какие-то приятные воспоминания, хотя и была грустной. То ли от того, что она выиграла. Догадалась, что Реджинальд на самом деле прекрасно играет. Она слушала очень внимательно. Это был настоящий концерт. Концерт из одной композиции и только для неё, в этом отдаленном уголке сада, где нет ничего плохого. Есть только эта музыка. Интересно, кто ещё её слышит?

Реджинальд закончил. Ада не открывала глаза, пока не услышала громкий звук сломанного дерева и лопнувшей струны. От неожиданности она подскочила не месте. Реджи сполз со скамейки, завалив голову на бок, разбитая скрипка лежала рядом, в правой руке он сжимал смычок, левая лежала на животе. Одна нога вытянута вперед и упиралась в фонтан, другая подогнута под себя. Ада подскочила к нему, не понимая, что происходит. Его карие глаза казались огромными, а зрачок сильно расширился. Он посмотрел на неё, не поворачивая голову.

– Везёт тебе на умирающих, да, Молчунья? – прохрипел он, слегка улыбнувшись.

Аделаида не понимала, что нужно делать. Она вскинула руки, пытаясь взглядом зацепиться за что-нибудь, понять в чем причина такого состояния.

– Эй, – прошептал Реджи, привлекая её внимание, и с трудом покачал головой.

Она замерла. Из его правого глаза потекла слеза. Она положила свою руку на его, лежащую на животе, а другой поглаживала выбритую голову.

– Мне страшно, Ада.

Она заплакала. Слезы стекали по подбородку и падали ему на плечо, но он не обращал на это внимание. Реджи перевёл взгляд на небо, где уже была видна россыпь звезд и далеких галактик. Его грудь начала подниматься и опускаться чаще и чаще. Потом реже. Наконец, он сделал хриплый вздох и закрыл глаза.

8. Стефани

Аделаида сидела на кровати, поджав под себя ноги и опустив на них подбородок. Рядом на столе лежал томик “Братьев Карамазовых”, не прочитанный даже до середины. Роман шел тяжело, скучно и утомительно. Она уже неделю пыталась его осилить, но всё безрезультатно.

В комнате царил беспорядок. На столе валялись вырванные из блокнотов листы, разбросаны книги. Кровать не заправлялась уже несколько дней. Рядом с открытым шкафом лежала одна балетка, вторая потерялась где-то под кроватью. Из самого шкафа торчал кусок изумрудной ткани. Вокруг разбросано множество носовых платков. Несмотря на многочисленные слезы, приступов больше не случалось.

Она все ещё чувствовала какую-то слабость и бессилие, продолжающуюся после смерти Реджинальда. Если в тот момент ей было просто непонятна причина случившегося, то сейчас понимание отсутствовало во всех аспектах её жизни. Почему Кира ни разу не приехала сюда, хотя обещала? Почему брат даже не пробовал связаться с ней после смерти Эрика, хотя прекрасно знал, что случилось, и как она себя чувствует? Чем таким болел Реджинальд, что скончался так внезапно? Почему этому были удивлены все, кроме Бриттани? На последний вопрос находился вполне логичный ответ: потому что она знала, чем он болен. Но неужели для неё смерть в саду не стала неожиданностью?

Ада схватилась за голову, стараясь выкинуть эти мысли из головы. Но сдержать цепочку ассоциаций, которая выстраивалась у неё в мозгу, было практически невозможно.

Сначала Эрик решил проверить, научились ли представители человеческого рода, за последнюю тысячу лет непрерывного развития, летать, и потерпел в этом сокрушительное фиаско, документально зафиксированное на асфальте.

Затем Кира – единственный человек, который поддерживал её в этой ситуации – сплавила подальше от себя, не в силах больше оказывать помощь. Не говоря уж о брате, который и так никогда особо не проявлял интереса к ней, а после рождения дочери и вовсе перестал общаться.

Кевину и вовсе тяжело общаться с людьми, но он переборол себя. Проявлял внимание, что-то вроде заботы, был рядом. Однако, она не могла позволить себе подпустить его близко. Кевин казался ей совсем ребенком. И что в итоге? Он чуть не умер. Вот какая награда бывает тем, кто победит свои страхи – смерть.

И теперь Реджинальд. Человек, который, объективно, был мудаком. Сволочью, не ставивший интересы других людей в расчет. Ему было абсолютно наплевать. Он специально действовал всем на нервы, ссылаясь на будущую кончину и ему все равно из-за этого на чувства остальных. Но Ада его раскусила. Она даже сама не поняла, как ей пришло это в голову. Ну не может человек продолжать играть на инструментах, если у него ни черта не выходит. Рано или поздно ему должно было это надоесть. Только если он не делает это специально. Почему он открылся ей? Потому что почувствовал, что уже не уйдет с той скамейки? Потому что просто устал притворяться? Теперь, видимо, никто уже и не узнает причину.

По щеке пробежала слеза. Она даже не смахнула её. Скатившись до подбородка, капелька растаяла на платье, а кожа сразу же высохла, не оставив на себе никаких следов.