Спектакль для избранных

Маленький мальчик тычет Джой в бедро тонкой, как спица, палочкой. Джой вскрикивает и убегает под хохот за спиной, скрывается во дворе дома, который отдан под снос. Она пытается восстановить дыхание, облачка пара вырываются из пересохших губ и растворяются во влажном воздухе. Сквозь выбитые стекла виднеются оборванные обои, сломанные деревянные межкомнатные перегородки и висящие провода, обесточенные и безобидные, как беззубые собаки. За ней никто не пошел следом, так что Джой решает срезать путь до дома через это обветшалое заброшенное здание. Бомжи в нем не обитают – все они давно перебрались на заброшенную станцию метро, там безопаснее и теплее. Джой осторожно ступает по строительному мусору и уже почти доходит до выхода на противоположную сторону улицы, как вдруг слышит слабый стон в одной из комнат. Никакого призыва на помощь, лишь хриплый протяжный выдох. Джой идет на звук, не может не идти, словно невидимый магнит тянет ее, и сначала она видит красную туфлю на шпильке, затем ногу в порванном чулке, затем видит всю картину целиком и тихо охает.

– Ну наконец-то, Джой, я думала, ты никогда больше ко мне не придешь. – тихо смеется девушка в одной туфле, и тут на город обрушивается ливень.

Джой просыпается, глотая ртом воздух, сквозь закрытые веки ручьями текут слезы. Она боится открыть глаза, боится увидеть ту комнату на Ривер авеню, куда привела Ирэн в тот проклятый вечер. Боится увидеть Ирэн, сидящую на краешке ее кровати, дрожащую от немых рыданий. Боится услышать ее голос, ее обвиняющие вопросы «за что?» и «почему я?». Лишь спустя минуту Джой начинает верить в то, что это был всего лишь сон, и нет уже прежнего мира, и не осталось никаких вопросов, да и с Ирэн они разминулись во время Разделения и никогда больше не увидятся. Джой прижимает к себе Полли, гладит ее большие уши и крепко пришитые глазки-пуговки, затем, не вставая, проскальзывает под покрывало и тут же засыпает. На этот раз без сновидений.

ГЛАВА 3

– Я вас помню, вы приносили еду на прошлой неделе. У вас графики меняются, да? На этой неделе еду приносит новенький.

Джой бодро шагает по безлюдному коридору за охранником.

– Я люблю вторники, люблю смену обстановки. Мы всегда ходим какими-то новыми дорогами, вы боитесь, что я запомню, как мы пришли, и сбегу? Так вот, я не сбегу, потому что начинаю путаться уже после пятого поворота, так что если вы думаете, что у меня супер память, то это вообще не так.

Охранник открывает дверь в крошечную комнату, включает флуоресцентную лампу и выходит. Джой окидывает унылым взглядом длинный стол с аккуратно сложенными рядами холщовой одежды, старую швейную машинку и швейные принадлежности. Каждый вторник ее приводят в мастерскую, где она чинит порвавшиеся вещи, ушивает халаты и рубашки.

– Когда-то я была уважаемой швеей! – как всегда по вторникам, кричит она через дверь охраннику. – Ко мне записывались самые богатые и знаменитые дамы ближайших городов, чтобы я подогнала им платья и сшила юбки на званый ужин.

С десяток порванных халатов, что же с ними такое делают? Джой представляет, как соседи по кондоминиуму в отчаянье рвут холщовую ткань, из последних сил сдерживаясь, чтобы не выбежать в коридор, в лапы охраны.

– Раньше меня просили определить качество шелка и кашемира, а эти холщовые тряпки снились в страшных снах, – бормочет Джой, заштопывая дыру в кармане.

Во времена старого режима Джой поступил заказ. Все как всегда – чтобы было красиво, но как это выглядит, описать невозможно. Джой понимающе улыбнулась и сшила воздушную юбку из белоснежного тюля. Тканевое воплощение зефирного торта. Невесомая, прекрасная и совершенно непрактичная. В довершении к этой вопиющей возмутительной женственности Джой украсила юбку импровизированным цветком, сложенным из павлиньих перьев. Весь цех ахнул, а через месяц эта юбка красовалась на обложке журнала мод. Это и стало ее пропуском в мир подиума. В какой-то степени, эта юбка и послужила причиной того, что сейчас Джой ютится в каморке огромного кондоминиума и распарывает грубый шов на спине рубашки, чтобы немного ее ушить.

– Тебя ждет огромный мир за стенами «Комильфо», – беззлобно говорили ей коллеги по работе.

Джой знала, что это правда – она много старалась, чтобы стать профессионалом.

Джой перебирала халаты с вышитыми на спине номерами квартир. На несколько секунд ее охватила паника – неужели случилось страшное и все-таки они теперь в разных зданиях? Но вот в руки попадает халат с цифрой 61, и Джой облегченно прижимает его к груди. Торопливо проверяет правый карман – пусто. В левом кармане, в пыльном углу она подцепляет ногтем крошечную таблетку. Если не знать, что она там есть, то маленький шарик с легкостью можно принять за крошечный клубок ниток или свалявшуюся пыль. Стараясь не выдать себя, привычным движением Джой делает вид, что поправляет лямку лифчика и прячет таблетку в правую чашечку.

Вечером, вернувшись в квартиру, Джой расстегивает молнию на животе Полли и поглубже прячет таблетку в упругий синтепон, к остальным белым шайбочкам с выдавленной луной в середине.