Читаем Спекулятивный реализм: введение полностью

В заключении я поразмышляю о том, на какие подгруппы можно разделить мыслителей спекулятивного реализма. Забегая вперед, скажу: я буду доказывать, что Мейясу и ООО – противоположности, как и Брассье и Грант. Другие сочетания предполагают согласие по одному из двух самых фундаментальных вопросов спекулятивного реализма. Для студентов и других читателей в конце каждого раздела помещены полезные учебные вопросы.

<p>1. Прометеанство</p>

Рэй Брассье (род. 1965) имеет смешанное франко-шотландское происхождение. Докторскую диссертацию он, как и Грант, защищал в Уорикском университете. Во времена голдсмитского воркшопа он работал в Мидлсекском университете в Лондоне, где я впервые и встретил его в апреле 2005 года. С 2008 года он работает в красивом приморском кампусе Американского университета в Бейруте. У него необычайно верные сторонники – преимущественно молодые люди, очарованные его картиной холодного и жестокого космоса, который следует бесстрастно изучать инструментами радикального научного просвещения и радикальной литературы ужасов. Важный пример последней – американский повелитель ужаса Томас Лиготти (род. 1953), к одной из книг которого Брассье даже написал предисловие[66].

Здесь, как и в трех других главах, я начну с краткого обзора голдсмитского доклада Брассье в апреле 2007 года. После этого в разделе Б мы обратимся к его трудной, но вдохновляющей книге «Необузданное ничто». Поскольку свою вторую книгу Брассье еще пишет, в разделе В мы попробуем распознать его будущую интеллектуальную траекторию и обратимся к двум его ключевым статьям из числа недавних.

<p>А. Брассье в Голдсмитсе</p>

Доклад Брассье открывал конференцию в Голдсмитсе. В транскрипте встречи он занимает 308–321 страницы, еще двенадцать страниц – вопросы аудитории. Хотя в последующие годы Брассье отрицал какую бы то ни было существенную связь между четырьмя участниками воркшопа, в 2007 году он был более оптимистичен по поводу собранной им группы: «Нас объединяет нечто фундаментальное – желание заново поставить или открыть целый набор философских проблем, которые, как считалось, по крайней мере, в континентальной традиции, окончательно закрыл Кант»[67]. Что же до континентальной философии и ее отличия от аналитической – отличия, само существование которого он позднее будет отрицать – то Брассье образца 2007 года все еще рассматривает их как два разных комплекса ценностей:

необходима какая-то коммуникация между спекулятивной дерзостью, характерной для так называемой континентальной философии, и поистине восхитительным уровнем вовлеченности в эмпирические науки, свойственным самым интересным проектам, развиваемым преимущественно в англо-американской философии сознания. Последняя поддерживает прямую связь с когнитивной наукой или даже рассматривает себя как ее часть[68].

Брассье придает большое значение естественным наукам в целом, но особенно его привлекает когнитивная наука, которую он считает ключом к устранению современного дуализма мысли и мира. Согласно его голдсмитскому докладу, «возможно, самое значимое философское достижение XX века – появление когнитивной науки, то есть идеи, что процесс познания можно заново встроить в область объективных феноменов, изучаемых эмпирическими науками»[69]. В годы, предшествовавшие Голдсмитсу, Брассье возлагал большие надежды на философию Алена Бадью (род. 1937) и даже перевел ряд его работ на английский язык. Позднее он реже обращался к этому философу. Мне казалось тогда, что охлаждение его отношения к философии Бадью как-то связано с разочарованием, вызванным невысоким мнением этого философа о «когнитивной науке» (это обнаружилось в ходе интервью Брассье и Робина Маккея с Бадью в первом томе журнала Collapse[70]).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Основание. От самых начал до эпохи Тюдоров
Основание. От самых начал до эпохи Тюдоров

История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна, которая всегда была единым целым, сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому.В этой книге показана история Англии от периода неолита, первых поселений и постройки Стоунхенджа до возведения средневековых соборов, формирования всеобщего права и конца правления первого короля династии Тюдоров Генриха VII. Повествование ведется о последовательных волнах захватчиков — римлян, викингов, саксов и норманнов, о воюющих королях, о междоусобицах внутри страны и о чужеземных войнах. В труде Акройда, которого по праву считают одним из лучших английских литераторов, воссоздается не только политическая история, будни королевских особ и перипетии их взаимоотношений, но и повседневная жизнь простых людей с ее традициями, обычаями и материальной культурой. Солидный историко-литературный труд, снабженный 51 цветной иллюстрацией, представит интерес для широкого круга читателей.

Питер Акройд

История / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Монголы на Руси. Русские князья против ханов восточных кочевников
Монголы на Руси. Русские князья против ханов восточных кочевников

Иеремия Кэртин – американский историк, этнограф и путешественник, в течение нескольких лет изучавший русскую историю и славянские языки, представил подробное описание борьбы Русского государства с монгольским игом, длившимся свыше двухсот сорока лет. Автор скрупулезно изучил архивные материалы, включая русские летописи, разного рода свидетельства современников событий, а также научные исследования и создал яркую картину становления Русского государства. Кровопролитные сражения с полчищами монголов, бесконечные междоусобные, часто братоубийственные войны мешали объединению княжеств. Но дальновидные князья Владимир Красное Солнышко, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах, Юрий Долгорукий, Всеволод Большое Гнездо, Андрей Боголюбский, Александр Невский и их наследники – мудрые правители, политики, воины и законодатели, твердой рукой создавали мощное государство, способное сбросить тяжкое иго и противостоять набегам бесчисленных врагов.

Джеремия Кэртин

История / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Господа Чихачёвы
Господа Чихачёвы

Наши представления о том, как жили русские дворяне XIX века, во многом сформированы чтением классики художественной литературы – от И. С. Тургенева до М. Е. Салтыкова-Щедрина. Микроисторическое исследование К. Пикеринг Антоновой позволяет узнать о повседневной жизни дворян из первых уст. На основе уникальных архивных материалов в книге воссозданы быт и мировоззрение провинциального среднепоместного семейства второй четверти XIX века. В центре внимания – семья жителя Владимирской губернии, мецената и благотворителя Андрея Чихачёва. Документы его архива наполнены заботами о хозяйстве и детях, тревогами об урожае, здоровье, судебных тяжбах с соседями и отношениях с крепостными крестьянами. Анализируя эти материалы, автор раскрывает представления о власти и личности, обществе и вере, просвещении и романтизме, описывает круг общения Чихачёвых и показывает, как понятия и ключевые идеи эпохи распространялись и приживались в условиях российской провинции. В частности, «мужские» и «женские» гендерные роли, присущие господствовавшей в XIX веке идеологии домашней жизни, могли меняться местами (отец семейства занимался воспитанием детей, мать управляла финансами и крестьянами), а консервативные и либеральные идеи мирно сосуществовать в сознании помещиков средней руки. Кэтрин Пикеринг Антонова – специалист по российской истории, преподаватель Куинс-колледжа Городского университета Нью-Йорка (Queens College, CUNY).

Кэтрин Пикеринг Антонова

Документальная литература / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука