Спэнсер Коэн (ЛП)

плюхнулся на диван и закинул ногу на кофейный столик.

– Пластинка сама не заиграет, – поддел он.

Хмыкнув, я поднял с кресла подушку и швырнул в него.

– Хренов командир.

Подушку он с легкостью поймал и положил на колени. Мне стало любопытно: он

пытался спрятать свое возбуждение, или на грани пребывал только я? Вне всякого

сомнения, мне было известно, что по приходу домой придется взять решение вопроса в

свои руки.

Я опустил винил на вертушку и не смог не улыбнуться наполнившему комнату

знакомому потрескивающему звуку, после чего заиграл Джефф Бакли. А потом, все еще

стоя лицом к проигрывателю, я указал на свой зад.

– Разглядел, как следует?

Я обернулся – он смотрел в телефон.

– Прости, что? – отрешенно спросил он.

– Ничего, – ответил я, садясь рядом с ним. – Он писал тебе?

– Нет.

– Напишет.

– Ты говоришь очень смело.

– Я хорош в своем деле.

Он несколько раз моргнул и сделал долгий глоток пива. Я отобрал у него телефон, нажал кнопку камеры, обнял себя за плечи его рукой и дирижировал нами, чтоб

выглядели мы как можно непринужденнее и ближе. Я поднял телефон снять сэлфи, но

первая фотка вышла плохой – он не улыбался.

– Тебе позволено улыбаться, – обратился я к нему.

Он улыбнулся, но слишком натянуто. Поэтому я вцепился пальцами в его ребра, а

он подскочил и, почти расплескивая пиво, захохотал.

– Эй! – воскликнул он, игриво отпихивая меня.

Я держал палец на кнопке и повернул голову, пытаясь укусить его за грудь. Он

громко фыркнул, а я защекотал его снова. Мы полулежали, спина моя прижималась к его

груди. Рука вернулась на мое плечо, ладонь легла мне на грудь. Было очень спокойно, очень естественно. Я снял еще несколько фотографий, на которых лицо его стало

улыбающимся. Беззаботной улыбкой.

– Идеально, – изрек я. Вызвал приложение «фейсбук», и, заметив несколько

уведомлений и сообщений, – которые меня совершенно не касались – протянул ему

телефон. – Хочешь просмотреть?

Он поставил пиво на столик и принял мобильник. Он мог бы с легкостью

использовать руку, что покоилась на моей груди, но ему явно нравилось место ее

пребывания. Я–то точно не возражал.

– М–м–м, – протянул он. – Обычная чушь. – И вернул мне телефон без намека на

колебание.

Я нажал кнопку загрузки и выбрал фото, где видно меня было только от макушки

до глаз, и было оно немного размыто, зато бросалось в глаза, что мы хохотали. А еще

очевидно, что голова моя на его груди, а его рука обвивала мои плечи.

– Эту? – спросил я.

Секунду он разглядывал ее и ответил кивком.

– Что же мы скажем? – поинтересовался я.

– Не знаю, – отозвался он. – Домен–то твой.

Я фыркнул, напечатал «лучший вечер в жизни» и, не давая себе возможности

задуматься, не перебарщивал ли, нажал «отправить».

– Готово.

Он молчал, а я ощущал биение его сердца под моей головой. Он так и не убрал от

меня руку, а я до сих пор не возражал. По прошествии буквально нескольких секунд

полетели первые «лайки». Затем несколько «ЛОЛ», парочка «Эндрю????» и «Привет, Эндрю, кажется, кто–то украл твой телефон».

Эндрю зашелся в хохоте.

– Это Мишель. Мы работаем вместе. – Потом прилетело личное сообщение. – И–и–

и–и–и–и вот и Сара, – вздохнул он. Однако читать не стал, а спустя примерно двадцать

секунд телефон зазвонил. На экране высветилось имя его сестры, и он со стоном принял

вызов. – Привет.

Расслышать можно было только жужжание, точных слов не разобрать. Она,

кажется, задала вопрос: «Он рядом с тобой?».

– Ну, да. Мы можем побеседовать завтра?

Я прилично отпил пива и провел пальцами свободной руки по все еще обнимавшей

меня за плечи руке. Даже смешно, насколько это было естественно, насколько интимно и

совершенно потрясающе. Такой близости у меня не наблюдалось уже довольно давно.

Конечно, у меня случались «однодневки», время от времени бывали даже «двудневки», но

такое – никогда. Ничего похожего на дуракаваляние воскресным вечером на диване в

обнимку.

–Это сделано, чтоб спровоцировать его реакцию, вот и все, – сказал Эндрю. –

Ничего особенного.

Ничего особенного.

Только было все наоборот. По крайней мере, для меня. И только я подумал, что

смог бы привыкнуть находиться рядом с Эндрю, как вдруг вспомнил: он вообще–то уже

был влюблен в другого. И реальность врезалась в сознание, как долбаный грузовик.

А реальность такова: работа все еще требовала выполнения, невзирая на

наслаждение от игры в фейковых бойфрендов. Как же не хотелось ее выполнять. Но он

платил мне, чтоб вернуть бывшего.

Охрененно, мать вашу. Я отпустил его руку, сел прямо и повернулся к нему.

– Могу я поговорить с ней? – тихо спросил я.

Он нахмурился.

– Спэнсер хочет с тобой поговорить, – сообщил он ей. Сестра что–то проговорила, я

не смог разобрать что именно, и он передал мне трубку.

– Привет, Сара, это Спэнсер, – поздоровался я.

– Привет, – неуверенно отозвалась она. – Милое фото.

– О, благодарю.

– Он говорит о тебе, – сказала она.

Ой.

Помни о работе, Спэнсер. Помни, для чего он проводит с тобой время.

Я откашлялся.

– Можно просьбу?