Спенсер

Насадка в этой роли лучше, чем любой язык. Поверь мне… и я буду думать о себе.

Черт! Она не стесняется показать свою стервозную сторону. Мне нравится это! Однако, несмотря на ее удар ниже пояса, все, что я вижу — это слово «насадка». Мой член уже напрягся. Знаю, что звучит по-детски, но независимо от того, сколько мужчине лет, его член всегда мыслит как подросток. Я провожу по члену ладонью, чувствуя, что он утолщается и становится чертовски твердым. Придется позаботиться об этом.

Тогда мы оба будем думать о тебе и душевой насадке. Я надеюсь, что она (насадка) оправдает ожидание. Если нет, то ты знаешь, где меня найти.

Я жду.

Слишком долго.

Я должен выкинуть ее из своих мыслей, но она до сих пор там. Телефон сообщает, что у меня есть одно входящее сообщение, и я быстро открываю его.

И тогда понимаю, что сообщение не от нее.

Твою мать.

Привет, Спенсер, где ты, малыш? Эта девушка одинока.

Тьфу! Почему именно сейчас? Я не отвечаю.

Интересно, она все еще в душе?

Вскоре приходит еще одно сообщение.

Я скучаю по нашим веселым моментам… :(

Господи! Не сейчас. Мой член точно знает, чем занята Туфелька. В ближайшее время она явно не вернется. Хммм, что делать?

Я открываю диалог, чтобы ответить.

Извини, детка, я занят.

После этого закрываю приложение.

Проклятье!

Какого черта только что было?

Я просто отбросил реальную возможность потрахаться, потому что другая девушка не выходит из моей головы.

Никогда не думал, что со мной произойдет такое.

Возможно, все меняется.

Среда, 1 июля Джаз

— Мээээээээгс! — кричу я из кухни.

— Уже иду! — кричит она в ответ.

Я раздражена и в нетерпении жду.

— Что происходит? — спрашивает она, когда выходит из своей комнаты. — Что, черт возьми, ты там делаешь?

Я смеюсь, стараясь не упасть, потому что стою на кухонном столе в туфлях на одних из моих самых высоких каблуков.

— Мне необходимо, чтобы ты сфотографировала мои ноги, — я протягиваю ей телефон.

Она ухмыляется.

— Это для него, не так ли?

— Что? Нет! Я хочу изменить свою аватарку, это все.

— Конечно, — она направляет камеру на черные замшевые туфли на платформе и делает несколько снимков под разным углом. — Согни колено так, чтобы приподнять каблук, — я следую указаниям, и она делает еще пару снимков. — Ему понравится, — бормочет она себе под нос.

— Хэй! Не знаю, почему ты думаешь, что это для него.

— Оооооо, покажи мне свои туфли, Джаз… покажи мне замшевые… сделай это… носи их для меня, Джаз! — она смеется, возвращая мне телефон. — Да, все верно, я читала вашу переписку… «Не могу прямо сейчас, Спенсер, я должна идти и намылиться в душе…». Тебе это нравится, — она заканчивает насмехаться надо мной и заливается смехом.

Я хмурюсь и вырываю свой телефон из ее рук, осторожно спускаясь на стул и затем на пол.

— Клоун, — раздраженно ворчу я и возвращаюсь в свою комнату.

— Да ладно, это же весело! — кричит она мне в след.

Я закрываю дверь и скидываю туфли. Ни за что не надену эти шпильки на работу. Я могла бы поддаться соблазну испытать их на Джеймсе, так как он, кажется, проявляет все меньше и меньше уважения к моему личному пространству. Кажется, практически все наши обсуждения в последнее время требуют того, чтобы он держал свою руку на спинке моего кресла, опираясь, чтобы посмотреть на экран моего компьютера, или на стене, блокируя мой путь. Дважды за вчерашний день, пока он что-то говорил, я на самом деле начинала вспоминать упражнения из кикбоксинга, занятия по которому мы в течение двух лет посещали вместе с Мэгс. Нет… шпильки — это плохая идея.

Я просматриваю фотографии в своем телефоне и выбираю одну для авы. Меняю фотографию аватарки и понимаю, что он может ее и не увидеть. Я не буду писать ему твит наподобие: «Тебе нравится мое фото?». Какой, должно быть, отчаянной я буду выглядеть? Так что, вместо этого я лайкаю один из его твитов и просто надеюсь, что он заметит. Покачав головой, я заставляю себя подготовиться к предстоящему дню.

***

Я сижу за своим столом в течение трех минут, прежде чем Джеймс находит предлог, чтобы прийти и обсудить со мной что-нибудь. Хотя для этого он мог бы воспользоваться электронной почтой. На этой неделе он действует мне на нервы, и я думаю, что это все благодаря разговорам Мэгс о том, чтобы я уволилась и открыла свой магазин шоколадных изделий. Это несбыточная мечта, и отчасти именно от этого я чувствую себя недовольной своей жизнью. Джеймс — это сейчас самая большая моя проблема.