Спенсервиль

Он глубоко вздохнул и снизил скорость до положенного предела. Ни к чему с самого начала портить отношения с местными фараонами. При мысли об этом он тут же вспомнил об Эннином муже. Несомненно, подумал Кит, если бы она не была замужем, у него хватило бы духу зайти и поздороваться. Но нельзя подобным образом компрометировать замужнюю женщину. Во всяком случае, в здешних краях такое не принято. И пойти вместе куда-нибудь пообедать или заглянуть после работы вдвоем в бар и выпить что-нибудь в Спенсервиле тоже было не принято.

Так что, может быть, лучше забросить записку ее сестре. Или позвонить ей. Надо полагать, парень, который не терялся в бою или в перестрелке в Восточном Берлине, способен собраться с духом и позвонить женщине, которую он когда-то любил. «Безусловно». Но только через несколько недель, когда сам определишься, не раньше. Заруби это себе на носу.

Он вернулся назад на ферму и провел остаток дня на веранде, в компании двух своих упаковок пива, внимательно разглядывая все проезжавшие мимо машины.

Боб Арлес заправлял машину начальника полиции. Если здесь заправка самообслуживания, это еще не значит, что Клифф Бакстер должен сам заливать в бак бензин. Попутно они болтали.

– Да, шеф, – проговорил Арлес, – сегодня утром тут объявился один любопытный парень.

– У тебя вяленая говядина есть?

– Конечно. Сходите возьмите.

Клифф Бакстер зашел в магазинчик и дотронулся до полей шляпы, приветствуя сидевшую за прилавком миссис Арлес. Та молча смотрела, как он набирал вяленое мясо, печенье с арахисовым маслом, соленые орешки и несколько шоколадок «Херши». Всего долларов на двенадцать, прикинула она.

Он взял из холодильного прилавка банку апельсинового сока, нетерпеливо подошел к кассе и вывалил все на прилавок.

– На сколько тут, Мэри?

– Думаю, пары долларов будет достаточно. – Она всякий раз отвечала ему именно такими словами.

Пока она складывала все в пакет, Бакстер достал и бросил на прилавок несколько долларовых бумажек.

Вошел Боб Арлес, неся счет, выписанный на бланке муниципалитета, – Клифф подписал, не глядя на сумму.

– Большое спасибо, шеф, – проговорил Боб. Мэри не была уверена, есть ли за что благодарить.

Мужикам обязательно требуется превращать каждую обычную сделку в нечто вроде проявления особой дружбы, подумала она, да еще при этом и пропустить немного. Конечно, Боб сдирает с муниципалитета за бензин лишнее, но зато Клифф Бакстер наедает тут, в магазине, свою жирную морду почти задаром.

Клифф Бакстер взял свой пакет, Боб Арлес вышел его проводить.

– Да, так вот я говорю, появляется тут один парень, на иностранной машине, с вашингтонскими номерами и все такое, и…

– Что, подозрительный?

– Нет, он оказался из местных. Когда-то жил здесь, а теперь вот вернулся, ищет работу, живет пока на ферме родителей. Сейчас сюда мало кто возвращается.

– Это точно. И пусть катятся подальше. – Клифф уселся в полицейскую машину.

– На «саабе» ездит. Сколько такая штука может стоить?

– Н-ну… тысяч двадцать-тридцать, если новая.

– Значит, у этого парня неплохая машинка.

– Ничего хорошего в иностранных машинах нет, Боб. – Клифф начал уже поднимать боковое стекло, потом остановился и спросил: – А имя его ты узнал?

– Лондри, Кит Лондри.

– Что?! – Клифф Бакстер поднял взгляд на Арлеса.

– У его родителей была ферма возле Овертона, – продолжал Арлес. – Вы их знаете?

Клифф посидел немного молча, потом ответил:

– Да… Так, значит, это был Кит Лондри?

– Угу.

– Вернулся?

– Он так сказал.

– С семьей?

– Нет.

– Как он выглядит?

– Не знаю, – пожал плечами Боб. – Обычный парень.

– Да, полицейский бы из тебя вышел хоть куда. Какой он: толстый? Худой? Лысый? Член из головы растет?

– Худой. Высокий такой парень, и нет, не лысый, хорошие волосы. По-моему, неплохо выглядит. А что?

– Да так, думаю, не найти ли мне его. Поздороваться, поприветствовать с возвращением.

– У него такая необычная машина, вы ее сразу узнаете. И живет он на ферме своих родителей. Загляните к нему, если хотите.

– Пожалуй, я так и сделаю. – Клифф выехал на шоссе и повернул на юг, в сторону Овертона.

Глава шестая

Клифф Бакстер сидел и с грустью размышлял над событиями того утра. «Не понимаю, и что только на нее нашло». Разумеется, он прекрасно сознавал, что именно на нее нашло: она его уже давно ненавидела. Он к этому даже как-то привык, однако до сих пор пребывал также и в убеждении, что она его еще и любит. Он ведь ее любит, а потому и она тоже должна его любить. Что его по-настоящему встревожило, однако, так это то, что на этот раз она словно с цепи сорвалась, что у нее хватило духу пойти и взять одно из его ружей. За словом в карман она и раньше никогда не лезла, однако до сих пор ни разу даже не запустила в него тарелкой. А тут вдруг устроила стрельбу прямо у него над головой. «Не иначе, месячные в голову ударили. Точно. Она всегда в это время бесится».