Spero

– Господи, барон, я был лучшего мнения о вашей прозорливости! Вы отправились в путь с Туринским Пауком и всерьез полагали, что он не попытается купить свою жизнь ценой вашей? Для него чужая жизнь лишь мелкая монета, которой он привык щедро расплачиваться за свои капризы с тех пор, как ему минуло десять!

«Двенадцать, – подумал Гримберт. – Мне было двенадцать – и у меня был хороший учитель. Но тебе знать об этом необязательно, дорогой Лотар».

– Как? – Берхард перестал дергаться, но ненависти в его взгляде было достаточно, чтоб растопить Альбы до основания. – Как?

– Вы хотите знать, как мы перехватили вас на Коровьем Языке, дорогой барон? – Лотар томно засмеялся. Из багровой щели в его боку выбрался, конвульсивно подергиваясь, сизый язык и стал елозить по россыпи бородавок, вероятно, в попытке унять издаваемый ими зуд. – Маркграф Гримберт был столь любезен, что прошлым вечером отправил в эфир радиопередачу с указанием вашего маршрута. Зная, как идет тропа, мне оставалось только расставить силки. Вообразите мое удивление, когда я увидел, кто именно в них попался!

Гримберт качнул головой доспеха, изображая кивок, совсем позабыв о кольце окружающих его наемников с оружием в руках. Сразу несколько кулеврин дернулось в сжимающих их руках, безошибочно сопровождая то место в доспехе, где располагалась бронекапсула. С такого расстояния даже три дюйма лобовой брони, скорее всего, не спасут его от иридиевых пуль. С расстояния в несколько сотен метров еще можно было надеяться продержаться несколько минут под плотным огнем, но при стрельбе в упор он лишался и так зыбкой защиты. Но думать об этом лишний раз не хотелось.

– Я бы не сделал этого без необходимости, – произнес Гримберт в микрофон, морщась от того, как архаичные динамики доспеха искажают его голос. – Предательство ради предательства никогда меня не прельщало. Берх… Я имею в виду, барон фон Кетлер сам предопределил свою участь, когда солгал мне. Когда сказал, будто по моему следу в компании наемников идет сам Лаубер. Я знал, что это не так.

Одной из скрюченных рук Лотар попытался почесать щеку, но не смог – не хватило длины. Раздраженно ворча, он выпростал из своих слизких изломанных внутренностей другую конечность, напоминающую отросток позвоночного столба, и почесал щеку им.

– Проницательность, – Лотар мечтательно прикрыл глаза. – Еще одна черта, которая мне всегда в тебе импонировала. И какой же вывод ты из этого сделал, скажи на милость?

«Один снаряд, – подумал Гримберт. – Всего одного снаряда мне хватило, чтобы этот огромный застарелый нарыв, внутри которого пульсирует гибельный яд, разлагающий все живое, лопнул, испачкав снег на пять метров вокруг. Господи, кажется, я бы сейчас отдал вторую свою почку за одну-единственную болванку, но…»

– Мое инкогнито не было тайной для Берхарда. Он знал, кто я, как знал и то, что я смертельно опасаюсь графа Женевского. Неудивительно, что именно эту версию он и попытался мне скормить. Уверить, будто за мной спешит Лаубер собственной персоной. Изящный ход, но со своими недостатками. Полагаю, это следствие выбранного им ремесла. Альбы могут научить многому – хладнокровию, жестокости, терпению, – но по части интриг они скверный наставник. Он знал, кто я, но и я догадывался, кто он.

Лотар осклабился, отчего челюсть его хрустнула, перекосившись и едва не выйдя из суставов.

– Значит, догадывался?

– Догадывался, – согласился Гримберт. – Не знал имени, но знал то, что он кто-то из твоих бывших приближенных. Ненавидящий тебя до дрожи в коленях. Вот я и подумал, что погоня, скорее всего, снаряжена за ним самим. Что вы двое сводите старые счеты, только и всего.

– Поэтому скормил его мне в надежде, что я удовлетворюсь этим и прекращу преследование, – Лотар с трудом кивнул, отчего его искривленная шея влажно хрустнула. – Вот только…

– Вот только я, конечно, думал сохранить свое инкогнито, – произнес Гримберт сквозь зубы. – Не думал, что ты узнаешь меня в этой древней развалине.

– Я бы и не узнал, – заверил его Лотар. – Откуда бы мне предположить, будто мой милый Гримберт, вечный щеголь и вертопрах, вздумает облачиться в эту архаичную дрянь?.. Да, пожалуй, я бы и отпустил тебя – мало ли в нашем мире рыцарей, скрывающих свое имя и лицо? По счастью, нашелся человек, который по своей душевной доброте открыл мне на это глаза. И я от всей души благодарю вас за это, барон.

Гримберт уставился на Берхарда. Несмотря на разбитое вдребезги лицо, тот явственно ухмылялся, пуская кровавые пузыри.

– Берхард? Значит, ты пытал его и выведал, кто…

– Нет, – Лотар улыбнулся так широко, что стали видны трущиеся друг о друга кости в его глотке. – Барон фон Кетлер был столь любезен, что еще десять дней назад, пребывая в Бра, отправил мне в столицу анонимную депешу, в которой милостиво извещал, что маркграф Гримберт, именуемый также Туринским Пауком, имеет желание посетить мои владения в Альбах и навестить Бледный Палец. Я счел невозможным игнорировать свои обязанности как радушного хозяина и вот… И вот мы здесь! Разве не прелестно?