Именно тогда я внезапно понял, что я говорил не с Анжелой. Вместо неё это была Джейми, и я чуть не выронил трубку. Я не могу сказать, что я был счастлив, слыша ее, и в течение секунды я задавался вопросом, кто дал ей мой телефонный номер прежде, чем я понял, что он, вероятно, был в церковных записях.
«Лендон?»
«Я в порядке», наконец выболтал я, будучи все еще в шоке.
«Ты не занят?» спросила она.
«Типа того».
«О… Понятно…», сказала она, затихая. Она сделала снова паузу.
«Почему ты мне звонишь?» спросил я.
Ей потребовалось несколько секунд, чтобы ответить.
«Ну… Я только хотела знать, смог ли бы ты зайти сегодня».
«Зайти?»
«Да. Ко мне».
«К тебе?» Я даже не пробовал замаскировать растущее удивление в своем голосе. Джейми проигнорировала это и продолжила.
«Есть кое-что, о чем я хочу поговорить с тобой. Я бы не просила, если бы это не было важно».
«А не можешь ли ты просто сказать мне это по телефону?»
«Лучше не по телефону».
«Ну, я буду работать над своими эссе для анкеты в колледж весь день», сказал я, пробуя найти причину для отказа.
«О… хорошо… как я и сказала, это важно, но я полагаю, что смогу поговорить с тобой в понедельник в школе…»
И тогда я внезапно понял, что она не собиралась так просто сдаться и что разговор состоится, так или иначе. Мой мозг внезапно просматривал сценарии, как лучше мне сделать — поговорить с нею там, где мои друзья увидели бы нас или в ее доме. Хотя мне они не нравились, совесть напоминала мне, что она выручила меня, когда я действительно нуждался в этом, и наименее, что бы я мог сделать — послушать то, что она должна была сказать. Я могу быть безответственным, но я все же хороший безответственный человек, если я настрою себя на это.
Конечно, это не означало, чтобы все узнали об этом.
«Нет», сказал я, «можно сегодня…»
Мы договорились встретиться в пять часов, и остальная часть дня, прошла так же медленно, как капали капли китайской водной пытки. Я вышел из дома раньше на двадцать минут, таким образом, имея больше времени, чтобы добраться туда. Мой дом был расположен около береговой линии в исторической части города, всего несколько домов ниже от того, где жил Блекберд, возвышаясь над Береговым каналом. Джейми жила с другой стороны города, с другой стороны железной дороги, таким образом, мне требовалось достаточно времени, чтобы добраться туда.
Был месяц ноябрь, и температура понижалась. Одним из того, что я действительно любил в Бьюфорте, было то, что весна и осень длились фактически всегда. Жаркое лето или снег зимой появлялись однажды каждые шесть лет, а холодный период, мог длиться приблизительно одну неделю в январе, но главным образом все, в чем Вы нуждались, был легкий жакет, чтобы перезимовать. Сегодня был один из тех прекрасных семидесятых дней без облака в небе.
Я пришел к дому Джейми вовремя и постучал в дверь. Джейми открыла, и быстрый осмотр показал, что Хегберта не было. Не было слишком тепло, чтобы утолить жажду сладким чаем или лимонадом, и мы снова сели на стульях на крыльце, на этот раз без напитков. Солнце начинало садиться, и на улице не было никого. На сей раз, мне не пришлось маскироваться. Стул стоял так же, как и в тот раз, когда я был здесь.
«Спасибо за то, что пришел, Лендон», сказала она. «Я знаю, что ты занят, и я ценю то, что ты пришел».
«Итак, что же является настолько важным?» Сказал я, желая закончить разговор как можно быстрее.
Джейми, впервые с тех пор как я узнал ее, фактически нервничала, когда она сидела со мной. Она то складывала свои руки, то разделяла их.
«Я хотела попросить тебя об услуге», сказала она серьезно.
«Услуге?»
Она кивнула.
Сначала я подумал, что она собиралась попросить, чтобы я помог ей украшать церковь, как она упомянула на танцах, или возможно она нуждалась во мне, чтобы использовать автомобиль моей матери, и привезти что-то сиротам. Джейми не имела водительских прав, и Хегберт нуждался в автомобиле так или иначе, будучи то на похоронах, то еще там, где в нем нуждались. Но все еще ей потребовалось несколько секунд, чтобы ответить.
Она вздохнула, и снова сложила руки.
«Я хотела бы попросить тебя, если ты не возражаешь, сыграть Тома Торнтона в школьной пьесе», сказала она.
Том Торнтон, как я и сказал прежде, был человек, который искал музыкальную шкатулку для своей дочери, тот, кто повстречал ангела. Если не брать во внимание роль ангела, то это была, бесспорно, самая важная роль.
«Ну… Я и не знаю», сказал я, смущенно. «Я думал, что Эдди Джоунс собирался быть Томом. Это и мисс Гарбер сказала нам».