Спеши вниз

Она сидела напротив него, между двумя мужчинами, так что дышавший коньяком монолог Блирни клубился вокруг нее, как морской прибой вокруг прибрежной скалы. Ее глаза все время были опущены, она слушала со спокойным, но непритворным вниманием. Раз или два она подняла глаза и по ходу разговора поглядывала то на одного, то на другого, то на третьего. Невозможно было определить, на кого из трех она глядела чаще. Чарлз все же решил, что в целом пальму первенства можно отдать Родрику. Но, когда она смотрела на Чарлза, это был спокойный, дружелюбный взгляд, совсем непохожий на тот ледяной, которым она ответила тогда на его обалделое глазенье. Держалась она ровно, уверенно, без тени развязности, но не холодно.

Вдруг он почувствовал, что пьян. Было ли это результатом трех рюмок виски на пустой желудок или ее присутствия? Во всяком случае, как это часто бывало с ним и раньше, он знал, что опьянение делает его способным к действию. Только когда высшие центры с их сигналами торможения и осторожности бывали выведены из строя, — только тогда он мог отважиться на какие-то смелые шаги. С быстротой молнии в его мозгу замелькали возможные варианты для начала разговора. «Часто ли вы здесь бываете?» Нет, это слишком глупо. Она просто ответит: «Да» или «Нет», а потом что? Нет, лучше начать с более общего: «Кажется, вы немного времени проводите в Стотуэлле?» — «Вот как? Вам кажется?» Значит, он интересуется ею, расспрашивает о ней. Так может что-нибудь получиться. (Он не отдавал себе отчета в том, что такой вариант тем самым заключал бы лестный и безыскусный комплимент, на который он так и не отваживался.) А что, если без всяких «кажется», а просто спросить: «Вы много времени проводите в Стотуэлле?»

Он нагнулся через стол и спросил:

— Вы много времени проводите в Стотуэлле?

Вопрос этот пришелся как раз в паузу между очередными анекдотами Блирни. Получилось так, как бывает в метро, когда человек старается перекричать грохот и выкрикнутый им конец фразы при внезапной остановке поезда раздается на весь вагон. Не связанный со всем разговором, вопрос этот прозвучал грубо, навязчиво, дерзко. Чарлза бросило в пот и затошнило. Блирни и Родрик обернулись и посмотрели на него.

Тем не менее она ответила.

— Это зависит от того, насколько часто дяде приходится ездить по делам за границу, — сказала она. — Если поездка отнимает больше двух-трех дней, я обычно езжу вместе с ним.

— Нуждаетесь, чтобы за вами кто-нибудь приглядывал, не так ли, Бернард? — в восторге закричал Блирни.

Родрик поглядел на него без всякого выражения.

— Да, — сказал он.

Наступила мертвая тишина.

Чарлз почувствовал, что через девяносто секунд его вырвет. Цифра «90» представилась ему со странной четкостью.

Родрик встал.

— Ну, мы пойдем пообедаем, — сказал он. — А вы здесь остановились, Артур? — Он не спросил, обедали уже Чарлз и Блирни или нет.

— Здесь, но, вероятно, уже не увижу вас сегодня, — ответил мистер Блирни. — Надо же мне проведать мою труппу. И так уж я застану только вторую половину программы. Знаете что! — возбужденно прокричал он. — Приезжайте-ка ко мне в воскресенье вечером. Соберутся стоящие люди, да вы их знаете — Элси, Стэнли, Джимми, ну и все прочие. Мы давно не видали вас в Лондоне.

— Но… — начал было Родрик.

— Да заставьте вы его приехать, Вероника, — нетерпеливо прервал его мистер Блирни. — Вам же обоим у меня всегда весело. Признайтесь, — повернулся он к девушке, — ведь вам хочется побывать у меня, милочка, не так ли?

— Да, — просто ответила девушка.

— Хорошо. Мы приедем, — сказал мистер Родрик.

Чарлз поднялся. Надо уходить. Мысль о встрече с ней на этой вечеринке с Элси, Стэнли и Джимми уже сверлила его мозг тупой болью. Вам у меня всегда весело! Вам обоим! Где же, черт возьми, где оно, связующее звено между этими двумя мирами? Кто это говорил о супружестве Неба и Ада? Пред каким алтарем мог быть заключен этот брачный союз?

— Ну, ну, не уходите, не дав слова тоже заявиться ко мне, как вас там… Чарли? — орал мистер Блирни. — Вы-то можете прикатить в Лондон на одной из ваших машин. 85-а, Санфлауэр-корт, около восьми часов. И не вздумайте отказываться.

На мгновение Чарлз онемел от неожиданности. Потом радость охватила все его существо. Какие чудесные вечеринки устраивает этот Блирни! Что за восхитительный народ все эти Элси, Фредди, Джимми и, как их еще там, славные, умные Джесси, Бинки, Сэмми, Сократ, Ксенофонт, Лао-цзы, Сталин! К чертям все прочее!

— Непременно буду, — сказал он.

Следующий шаг был весьма прост. Было уже поздно, когда он вернулся в город, где помещалась контора «Экспорт экспресс», но он тотчас же отправился на квартиру к Тедди Бандеру. Он позвонил. Его часы показывали половину двенадцатого. Ждать Бандера пришлось долго. На нем не было не только галстука, но и рубашки, ее заменяла накинутая на плечи пижамная куртка.

— Помилуй бог, старина! — сказал он. Это значило, что Чарлзу не следовало приходить в такой поздний час без предупреждения.

— Я должен поговорить с вами, — быстро сказал Чарлз. — Я пришел потому, что должен поговорить с вами.