Спешите делать добрые дела

Уже добрая сотня кур была спасена. Очутившись в безопасности на том берегу, они, не останавливаясь, удирали дальше. Это были старые, двух-трехлетние куры. Молодые же никак не хотели взлетать. Вода страшила их не менее огня. Один молодой петушок, ополоумев, предпочел кинуться в огонь.

Гаврюша оглянулся. Огонь наступал неровной, ломаной линией. Мальчик решил гнать кур берегом к пешеходному мостику. Он надеялся, что они успеют проскочить там, где огонь отставал, где река делала излучину. И ребята, замахав в три рубахи, погнали кур берегом к мостику.

Слева — огонь, справа — вода. Между ними стремительно мчащаяся белая туча кур. Они бежали раскрыв клювы, подгоняемые свистом, перескакивая друг через дружку. Некоторые, не выдерживая бега, перелетали через реку, где уже пришедший в себя старый петух истошно кричал: «Куда вы, куда? Сю-да, сю-да!» — будто в самом деле выговаривая эти слова. И молодь верит ему. Перелеты стали чаще. Не беда, что много кур уже на плаву.

«Не утонут, — думает Сема, — доплывут до первой мели или до коряги и выйдут на берег».

Вот огонь уже совсем близко, но самые быстрые куры первыми бегут по мостику.

От огня и ребятам жарко. Пахнуло паленой шерстью.

— Семка, прыгай в воду! — кричит Сеня. — Волосы опалил.

— Сам прыгай, — отвечает тот, прикрывая голову рубашкой.

Огонь пожрал только трех молодок. Он преградил им дорогу перед самым мостиком. Ребята видели их из речки. Перед тем как сгореть, куры взлетели так высоко, что могли бы перелететь не одну такую речонку.

— Вот до чего доводит трусость! — сказал Сема, охлаждая водой ожоги.

Необычная пятница

Однажды в обыкновенный день, не в субботу и не в воскресенье, а в простую пятницу вдруг в доме с самого утра стали начищать-намывать, половики трясти, до блеска натирать самовар. И даже скатерть другую постлали. Белую, которую для больших праздников берегли.

Вернувшись из школы, Гриша удивился еще больше. В сенцах он учуял чудесные запахи. Стало быть, не просто обед готовился, щи там или суп да котлеты, а пироги.

— Что за праздник сегодня, бабушка?

— Да никакого праздника и нет как будто. Обыкновенный день. Пятница как пятница…

«Какой же обыкновенный день, — подумал Гриша, — когда на столе праздничная посуда. Нет, не похожа эта пятница на другие. Не зря же бабушка надела блестящее платье, а дед вырядился в чесучовую вышитую рубаху».

— Потерпи, — шепнул он Грише, — увидишь.

Коли так, Гриша не стал допытываться. Любопытничать, выспрашивать, приставать — не мужское дело. Так не раз говорил ему старший брат: часом раньше, часом позже, все равно узнается.

А пирогов было даже два. Один рыбный, другой узорчатый, сладкий. Такие пироги в простые дни не пекут. Наверно, бабушка с дедушкой опять какую-нибудь годовщину справляют. Им теперь что. Получили оба по хорошей пенсии, вот и выдумывают, как лучше время провести.

Хоть и гнал Гриша от себя любопытство, а оно не оставляло его. Не дядя ли в гости приезжает? А вдруг отца наградили? А может, какая другая причина? Так ли, не так — надо ждать.

Первой вернулась с работы мать. Вернулась и принялась наряжаться. Потом пришел отец. Пришел, но не стал, как всегда, торопить бабушку с обедом.

— А где же Володя? — спросил Гриша отца. — Почему вы не вместе вернулись с завода?

— Он позднее придет, просил подождать.

— Как нехорошо заставлять других ждать, — пробурчал Гриша. — Меня учит не опаздывать, а сам…

— Такой уж у него сегодня день.

— А что это за такой за день? — спросил не столько Гриша, сколько Гришино любопытство.

— Узнаешь.

Минуты шли медленно. Бабушка то и дело откидывала занавеску и смотрела в окно.

Мать прислушивалась к каждому стуку. Володю ждали так, будто все теперь зависело от него. Даже самую яркую лампочку ввернули. А он не шел. Даже кот, проголодавшись, стал подмяукивать. Кота всегда кормили за обедом под столом.

А Гриша, чтобы побороть нетерпение, стал думать о кроликах, которых ему хотелось завести, и о том, как будет ухаживать за ними. Когда надоело думать о кроликах, занялся резиновыми сапогами. Они ему были, пожалуй, нужнее, чем кролики, потому что в обыкновенных ботинках нельзя ходить с отцом на охоту. А в резиновых сапогах шагай хоть через все болото. Вообще резиновые сапоги Гриша считал самой лучшей обувью, но только один Володя соглашался с ним. Остальные же находили резиновые сапоги «блажью». Какая же это блажь, когда для человека в резиновых сапогах не существует осени. Это сапоги-вездеходы.

Да, Гриша любил и отца, и мать, и дедушку, и бабушку, но никто из них не понимал его так, как Володя. Потому что Володя еще недавно был точно таким же, как Гриша, и не успел разлюбить все то, что кажется «блажью» взрослым.

Резиновые сапоги — это великая вещь, особенно если их носить с бабушкиными шерстяными носками. И ухаживать за ними просто: обмыл в луже или на речке — и они как новенькие.