Спец

— Здорово, всем! — произнес Бандера, входя в комнату вместе с Толстым.

Он поздоровался со всеми за руку, включая и Дениса, но с ним по-особому, давая понять остальным, что он с ним не знаком.

— Базар есть, — произнес он, садясь за стол на свободное место рядом с Денисом.

— По поводу? — спросил Стас, ему сейчас было не до базара, такие деньги проиграли, нужно было их возвращать.

Бандера молчал, медлил, потом подозрительно посмотрел на Дениса и спросил:

— Посторонние есть тут?

Денис положил колоду на стол, собрал выигранные деньги и скромно сказал:

— Ну, я, наверное, пока пойду, — всем своим видом показывая, что он не хочет мешать своим присутствием серьезному разговору.

Стас с Серегой растерянно переглянулись, денежки уплывали, уплывали безвозвратно. И виной всему был Бандера, так не вовремя припершийся. Не могли же они при нем тормознуть игрока внагляк, чтобы тогда говорили о них в городе.

Стас сделал последнюю, отчаянную попытку задержать Дениса.

— Слышь, ты погоди не уходи. В баре посиди, выпей, сейчас продолжим.

Денис согласно качнул головой, мол, хорошо, я подожду, и вышел из комнаты.

Амбал, поймав взгляд Стаса, направился было за ним вслед, проконтролировать, чтобы клиент не ушел.

— Продолжишь, если сможешь, — сказал Бандера угрожающим тоном, в упор глядя на Стаса.

Эти слова заставили Амбала остановиться, если здесь начнется потасовка, друзьям может понадобиться его помощь. Он развернулся и вновь подошел к столу, встав рядом с Толстым. Стас и Серега переглянулись, слова Бандеры звучали как угроза, но они еще не понимали, чем они вызваны. Серега развел руки в стороны, склонив голову набок, всем своим видом выражая крайнюю степень недоумения. Амбал растерянно смотрел то на Бандеру, то на Стаса, явно не понимая, что ему делать.

— Мало денег зарабатываешь? — продолжал между тем Бандера, не сводя со Стаса своего тяжелого взгляда.

— О чем речь, я не понял? — спросил Стас.

— А догадайся, — предложил ему в своей манере Виталий.

Стас глянул на Серегу, но тот лишь пожал плечами.

— Не понял! — произнес Стас, действительно не понимая, в чем дело.

А Волчек тем временем беспрепятственно пересек зал, где охранники разговаривали о чем-то с людьми Бандеры, и уже вышел в коридор-пещеру, когда один из охранников обратил на него внимание. Но охране никто не давал команды кого-либо задерживать. Охранник посмотрел на Волчка и равнодушно отвернулся. Денис нырнул в «пасть дракона» и покинул «Сказку».

В комнатке наверху Виталий, не торопясь, объяснял суть своих претензий к Стасу.

— И ты из-за этого Красного проблемы строишь? Забирайте, на хер он нам нужен, — сказал Стас. Он был как на иголках, такие деньги уходили, и все из-за этих дурацких претензий.

«Твою мать! Но как же он все же не вовремя, этот Бандера!»

— Сходи, посмотри. Может, он еще не ушел, — обратился Стас к Амбалу, не питая, впрочем, особых надежд. Тот послушно удалился.

— Ты считаешь, что это дело не стоит обсуждения? — задал вопрос Бандера, обращаясь к Стасу.

— Да стоит, базара нет! — ответил Стас, с надеждой поглядывая на входную дверь.

У него еще теплилась крохотная искорка надежды на то, что Денис еще не ушел.

— Просто ты нам сейчас такую рыбу обломал! — откровенно сказал Серега, глядя на Бандеру грустными глазами. Проигрывать они не любили, да и не проигрывали уже давно со своей «техникой».

— Стас, когда у ваших людей бывают проблемы, я уверен, вы решаете их сразу, по-горячему, — сказал Бандера. — Только приехал в город и узнал об этом, сразу решил расставить точки над i.

— Да нет, разговора нет, все правильно, — говорил Стас, а сам с надеждой смотрел на дверь.

Вошел Амбал и развел руки в стороны.

Стас и Серега все поняли, денежки уплыли. Эх, Бандера, Бандера, черт тебя принес так не вовремя!

11

Она сидела на кухонном диване и тихо плакала, обхватив растрепанную голову руками. На плите засвистел закипающий чайник. Ирина поставила его автоматически, сама не зная зачем, и уже забыла о нем, и теперь бездумно смотрела на него, не понимая, что нужно сделать.

Она медленно встала и, осторожно ступая босыми ногами, будто под ними был не пол ее квартиры, а скользкий-скользкий лед, двинулась к плите. Подойдя к плите, она долго собиралась с мыслями, наконец потянула руку и повернула ручку конфорки, свист чайника постепенно затих, растворившись в тишине пустой квартиры. И от этой тишины, звенящей и пустой, стало еще тоскливее, еще больше жаль себя, и она, опустившись на стул, уронила голову на стол и вновь заплакала.

Сколько она так просидела, она не знала, счет времени уже был потерян. Само время стало для нее уже каким-то другим, оно меняло свои свойства, то растягивалось, замирало, то вдруг день неожиданно сменялся ночью или наоборот.