Спецагент спецотдела ОГПУ-НКВД. Миссия во времени

Иван последовал ее совету и от неожиданности чуть не лишился дара речи. Местность вокруг изменилась до неузнаваемости. С вершины холма куда-то исчезли уже знакомые ему постройки и окружавшая их массивная каменная стена. Зато в синеватой, туманной дымке возвышались строения вполне современного для Ивана вида.

Еще не осознав до конца, что именно произошло, Иван спросил незнакомку:

— Если я захочу выйти, ты меня силой удерживать будешь, что ли?

— Зачем же! Как только ты покинешь пределы этого помещения, так сразу же обратишься в прах.

Наконец до Ивана дошло, что его заманили во временную ловушку. Он читал, что такое бывает, правда, никогда не предполагал, что с ним самим может приключиться нечто подобное. Описания подобных историй ему неоднократно встречались в ирландских сагах. Причем для их участников они неизменно заканчивались весьма печально, едва переступив определенную черту, они тут же превращались в прах, как будто они пролежали в земле многие сотни лет.

Между тем, молодая женщина исчезла, также молча и внезапно, как и появилась, словно растворившись в воздухе. Внезапно погас и огонь под котлом, а сам он мгновенно опустел. В помещении опять воцарились тлен и запустение, как будто оно уже очень давно стояло заброшенным. Иваном постепенно начало овладевать уныние. Собственно говоря, выбор у него был весьма невелик — либо умереть здесь от голода и жажды, либо выйти наружу и сразу же превратиться в прах. Конечно, второй вариант представлялся ему более предпочтительным, поскольку в таком случае конец казался не таким мучительным.

В этот момент он увидел прямо перед собой мистера Петрова, который обратился к нему, как к старому знакомому:

— Ну, коллега, как дела?

— Да, как Вам сказать! В принципе особо похвастать нечем.

— Не надо унывать! Безвыходных ситуаций не бывает. Уж что-что, а преодолевать пространство-время я умею хорошо. Никакой мистики, только чисто научный расчет. Просто надо знать некоторые элементарные истины, одна из которых гласит, что пространство-время повсеместно искривлено. Причем степень его искривленности в разных местах и для разных периодов может быть различной. Если научиться правильно ее рассчитывать, то можно практически мгновенно переместиться в любую точку пространственно-временного континуума.

— Котел можно будет с собой утащить?

— Почему же нет? Только постарайтесь не уронить по дороге!

Иван крепко ухватился обеими руками за вожделенную находку, которая ему чуть не стоила жизни, и после яркой вспышки уже через доли секунды он оказался в собственной комнате. Мистера Петрова рядом не наблюдалось. Как раз в это время в комнату заглянула мать:

— Ты случайно не заболел? Целый день валяешься на кровати. Пошел бы немного прогулялся!

— Все в порядке, мамочка! Не переживай! Я как раз именно это и собирался сделать.

В это время мать заметила котел, стоявший в углу комнаты:

— Где ты только находишь этот хлам? Ты что, собираешься превратить нашу квартиру в склад утильсырья?

— Я его сейчас унесу, не волнуйся. Вот только позвоню, и сразу унесу.

Иван набрал знакомый номер Барченко:

— Алло! Александр Васильевич?

— Он самый!

Барченко явно узнал его голос, поскольку сразу же перешел к делу:

— Ну, как наши успехи?

— Все в порядке! Ждите, скоро буду у Вас!

Направляясь знакомым маршрутом в сторону Политехнического музея, Иван полной грудью вдыхал чистый морозный воздух и думал о том, что как все-таки прекрасно жить на белом свете. Кроме того, не смотря на некоторый риск, ему все-таки очень понравилось бродить в глубинах пространства-времени, поскольку подобная возможность открывала для профессионального историка ничем не ограниченные возможности. С этими мыслями Иван подошел к знакомой двери, возле которой его уже поджидал сгоравший от нетерпения Барченко. Обхватив обеими руками стоявший на санках котел, он первым делом произнес:

— Тяжелый! Как только Вы его протащили через лабиринты времени?

— Ничего, мы привычные! Желаю успеха!

— Спасибо! Будем работать!..

* * *

Рано утром Иван проснулся от звуков интенсивной стрельбы, особенно гулко раздававшихся на улице в эти предрассветные часы. Судя по всему, стреляли возле Кремля и где-то еще, скорее всего, в районе Кудринской площади. К пальбе из винтовок примешивалось стрекотание пулеметов, затем ухнуло несколько разрывов артиллерийских снарядов. В Москве явно происходило что-то необычное. Выглянув из окна своей квартиры, Иван не увидел ничего, кроме густой сетки мелкого осеннего дождя и мокрых желтых листьев, которые ветер вперемешку с обрывками бумаги и прочим мусором гнал в начинавшем сереть рассвете вдоль пустынных улиц.

В это время в прихожей громко зазвонил телефон. Иван быстрым шагом подошел к нему, и снял трубку:

— Я Вас слушаю!

Незнакомый мужской голос спросил:

— Иванов? Иван Антонович?

— Да!

Сделав небольшую паузу, словно размышляя, стоит ли продолжать разговор дальше, незнакомый голос передал условный пароль:

— Вам привет от Николая Николаевича!

— Так! Понял!

— Постарайтесь как можно скорее прибыть на Арбатскую площадь.

— Скоро буду!