Спецгруппа «Нечисть». Невеста Полоза

За пять минут смог построить три группы. Парни, слава Богу, пришли в себя. Крыша на место встала у всех, но безумие у некоторых в глазах еще сквозило. Однако нет худа без добра: Термит перестал заикаться. Вообще!

– Братцы мои, – рявкнул я. – Самая малость осталась: зачистить церквуху и разнести ее нехорошей матери! Собрали яйца в кулак и приготовились к зачистке! Зачищаем всех под «ноль». Потом контроль. Давайте, родные! Бегом!!!

Знакомый набор фраз и мата сделали свое терапевтическое дело: мимо Полоза, Смерти и Шуровкина промчалась не стая полудурков, а три очень специальные группы, очень специального назначения, очень обоссаные, сгорающие от стыда и поэтому злые как стадо чертей.

– «Закат» заходит справа, «Север» – слева, «Урал» – прет в лоб, – командует Коваль. Группы рассыпаются, выполняя команды.

«Урал» – у центрального входа, «Урал» накрыла одержимость.

– Дверь чистая, – команда Термита.

– Пошли гранаты, – орет Марся, предупреждая «Закат» и «Север». Он рывком открывает дверь, внутрь церкви летит пять гранат. Дверь закрыта. Взрывы. Марся снова открывает дверь, три пулемета укладывает по длинной очереди. Снова две гранаты внутрь, и вслед за ними вкатываются Марся и Пашка. Взрывов не следует, так как кольца у гранат никто не срывал.

– Чисто, – команда из церкви. Быстро входим внутрь под прикрытием пулемета Миколы. Пока последние занимали позиции, слышится команда Марси «Контроль», и четыре выстрела.

– Саня, – сообщает он. – Тут четыре трупа. По виду монахи. Больше – никого.

– Шмонаем все! Ищем входы в подвал или подсобные помещения, – командую я.

Через полторы минуты доклад Термита:

– Командир, есть вход в подвал. Дверь закрыта изнутри.

Отсутствие заикания у Леньки немого режет уши.

– К черту дверь!

Пара минут и взрыв. Потом очереди из автоматов, взрывы гранат, снова очереди. И ту, наконец, нам ответили: из подвала заработал «Миниган». Я подобрался к двери, из которой летели пули, дождался паузы и быстро заглянул внутрь.

Противник был готов к подобным раскладам: в двух метрах от двери, которую Термит снес взрывом, стояла решетчатая дверь. Сквозь нее можно было спокойно перестреливаться, но пройти было невозможно. Ни дать, ни взять – решетка-катаракта, как в средневековых замках. Я оценил размер ячеек двери и спросил у Рафы:

– Сможешь «буром» сквозь дверь шмальнуть?

Он зыркнул на дверь и ответил:

– Нужна пауза секунды на три.

– Сделаем. Марся готовь две гранаты. Микола, после взрывов долбишь на уровне головы. Рафа, ты бьешь с колена. Готовы?

Марсель отдернул меня от угла и закатил две гранаты. Взрывы. Микола выставив ствол из-за угла, начал бить короткими. В этот момент Рафа вынырнул, прицелился и выстрелил.

Подождали минуту. Тишина.

– Накрыли, – одновременный возглас четырех бойцов.

– Санек, кстати, а чего это мы в храме, а одержимость работает? – вдруг озадачился Марся.

– Этот храм давно перестал быть христианским. Теперь это языческое капище, – из-за наших спин ответил Шуровкин. – Поэтому вас и не «отпустило».

Рядом со мной материализовался Полоз.

– Слушаем вводные: сразу за решеткой коридор длиной пять метров. Слева в трех метрах от решетки – вход в помещение. Там вас ждут оставшиеся «монахи». Человек тридцать. Все «инквизиторы». Поэтому гранатами лучше не пользоваться – они их вам вернут. Войти с помощью стволов вы еще сможете, а вот дальше придется в рукопашку. «Монахи» хоть и медленнее вас, но все равно шустрые. Можете друг друга пострелять.

– А у них огнестрельное есть? – уточнил я.

– Пулемет, что вы накрыли, был последним.

– Добро, – я прикинул план штурма: – Я, Микола и Фич держим вход в подвал под прицелом. Термит, твоя задача снести дверь. Марся, берешь остальных, и стаскиваете сюда скамейки, которые стоят наверху.

– Будем ими кидаться? – уточнил Марсель.

– Именно. Начали.

Мы взяли под прицел вход, Термит нырнул к решетке и начал крепить к ней «термопасту». Как правильно называлась эта смесь, я точно не знал, но танковую броню она прожигала за три минуты.

– Ждем, – отчет Леньки. Позади нас парни уже укладывали первые скамейки.

Решетка продержалась меньше минуты. После того, как она грохнулась, Термит предупредил:

– Металл не трогать. Паста будет активна еще минут десять.

– Командир, больше скамеек сюда не войдет, – сообщил Олег.

– Микола, подкрадываешься к углу и закидываешь туда пару скамеек. Потом ты и Марся со скамейками в обнимку заходите первыми, ну, а за вами и мы следом.

– Изведал враг в тот день немало,

Что значит русский бой удалый,

Наш рукопашный бой!.. – с «галерки» патетично продекламировал Зяма.

– Русский бой, Зеймович, – заржал Шуровкин. – Русский! Ты, Боря, остаешься тут. Будешь подавать патроны!!!

– В смысле?! – возмутился Зяма.

– В прямом, – еще смеясь, ответил Карп. – Там одержимые будут махаться, и тебе, «высоковольтному», там делать нечего. Будешь наши тылы прикрывать.

– Ну, вашу ж мать… – разочаровано заскулил Борян.