Специалист (СИ)

Воздух в кромешной тьме сгущался и давил. Казалось, ещё недавно такое просторное убежище ужалось до размера её тела. Каждый новый вздох давался с трудом. Селина задыхалась. Чтобы не сойти с ума она продолжала монотонно разгребать каменную крошку. Нож, ещё утром казавшийся бесполезной вещью, стал единственной надеждой на спасение. Селина не представляла размеры завала, но понимала нужно копать, пока голод и жажда не лишили её сил. Мысль о еде заставила болезненно сжаться желудок. Во рту уже давно пересохло, если бы не костюм. Селина украдкой приложила губы к мокрой ткани и втянула влагу. Вот что ей стоило пристегнуть к поясу не только оружие, но и флягу?

— Веселина, вы не ту работу себе выбрали… — послышался голос монаха откуда-то сбоку.

Завал они штурмовали с двух сторон, чтобы не мешать друг другу.

— Ой, только давайте не сейчас! — прорычала Селина, на вежливый ответ сил уже не было.

— Нет, я серьёзно поражён вашей силой духа и упрямством, — как ни в чём не бывало, продолжил брат Йован.

— Эээ, очень приятно… — обескуражено пролепетала Селина.

— Это хорошие качества для мужчины, — закончил он.

— Тогда не очень приятно, — вздохнула девушка, отодвигая очередной валун.

С его стороны раздался смех, тихий и с волнующей хрипотцой. Селина вздрогнула, внутри шевельнулось что-то невесомое, она многое отдала б за возможность увидеть сейчас его лицо:

— Вы необыкновенная девушка, Веселина, — вздохнул брат Йован и почти шёпотом добавил. — Иди сюда.

— Куда сюда?

— Протяни руку.

Селина повиновалась, его пальцы переплелись с её и потянули. В темноте она наткнулась на только что откопанный камень, потеряла равновесие и неуклюже уперлась носом в мокрую ткань.

Ткань глухо фыркнула. Селина на ощупь поняла, что оказалась лежащей на груди брата Йована, руки которого крепко держались за её талию.

— Нам пора отдохнуть…

— Да что вы себе позволяете, — взбрыкнула Селина, скатываясь с него. Судя по сдавленному шипению, она таки задела что-то чувствительное, и не только ему, дёргающая боль в колене, недавно утихшая, опять дала о себе знать. — Думаете, воспользоваться случаем? Вы грязный, лживый, похотли…

— Господи! Да закройте же вы рот!

Селина замолкла. Было в его вопле что-то такое, что никак не вязалась с любителем напоследок вкусить из «источника греха».

— Веселина, нам нужно отдохнуть. Иначе мы не выберемся…

— А зачем же вы…, — сконфуженно буркнула Селина, всё сильнее убеждаясь в правоте монаха: она дура!

— И согреться! Одежда мокрая, если наши тела… — упоминание тел прозвучало слишком интимно и породило непривычное смущение. Селина почувствовала, как по щекам расплывается жар. Забыв про темноту, она спрятала лицо в ладонях. — Кхм! Так вот, нужно согреться. Единственный источник тепла здесь это вы. Идите сюда!

Селина придвинулась ближе, теплее не стало.

— Веселина, вы не только не предсказуемы, но и опасны, — пробурчал монах, теснее прижимая её к себе.

— Это комплемент? — хмыкнула Селина, осторожно устраиваясь на его груди.

— Причём для своих друзей, в первую очередь! — голос смягчился, она поняла, что монах улыбается.

Селина попыталась вызвать в памяти его улыбку и не смогла. Вечно недовольный её действиями, ворчащий по каждой мелочи, упрекающий за неверный выбор работы — таким она его запомнила, а жаль.

— А вы мне друг? — голос почему-то дрогнул. Очень захотелось заглянуть ему в глаза, просто слов было недостаточно.

— Не сомневайтесь.

Последние слова прозвучали так естественно и просто, словно весь путь она проделала с кем-то другим. А все эти «дочь греха» как понимать? Селина вздохнула, но тут же перед мысленным взором пронеслись картины: как делил с ней единственный бутерброд, как галантно он помог выйти из неудобного положения в первом постоялом дворе, как отшучивался от неуклюжих потуг Лойзо избавиться от лишнего попутчика, как пытался спасти её от бандитов, даже ценой жизни сына заказчика.

— Друзья друг другу не лгут! — упрямо заявила Селина.

— Лгут, — уверенно возразил монах. Мышцы на руках напряглись, видимо он был готов к тому, что после этих слов она забьётся в истерике. Селина не дёрнулась, лишь вздохнула. Брат Йован правильно расценил её молчание и продолжил. — Если от этого зависит жизнь и безопасность друга.

— Странные у вас понятия о дружбе, — заключила Селина, понимая, что сейчас прозвучало куда больше, по сути, брат Йован только что предложил ей дружбу: с тайнами и недомолвками такую, какую есть, но этого почему-то ей показалось мало. От осознания этой мысли стало не по себе, чтобы как-то отвлечь себя (а заодно и монаха) игриво поинтересовалась. — Значит, зачем вам в деревню не расскажете?

— А ты, что случилось с тем парнем в землянке? — парировал монах.

— Расскажу, — сдалась Селина и задумалась. А о чём рассказывать? О неудаче при поступлении или об удаче в борьбе с насильником? Первым делиться с монахом смешно, о втором говорить с мужчиной почему-то стыдно. — Но не сейчас, — наконец выдала она, с ужасом понимая, что теперь брата Йована воспринимает именно как мужчину.

— Тогда давай спать, — не стал спорить он.

***