Специалист в Сибири

Второе задание было похожим, но оно было тем интереснее, что программу для проекта я тоже разрабатывал сам. Около большого паровозоремонтного завода и сортировочной станции недалеко от Новосибирска нужно было расселить в небольшом городке 6800 рабочих с семьями. Этот поселок тоже предполагалось полностью построить в течение второго пятилетнего плана. По статистике и нормам соответствующего народного комиссариата мы сначала определили, что общее число жителей с женами и детьми, а также с людьми, необходимыми для обслуживания городка, составляет неполные 25 000. Далее мы вычислили количество детей ясельного возраста, школьников, женатых и неженатых и т. д. Затем по различным нормам, которые разрабатывались разными высокими инстанциями независимо друг от друга, мы рассчитали количество домов с коммунальным жильем, с индивидуальными квартирами, количество столовых, их размеры и т. д., и т. п.

Программу сначала следовало утвердить в различных инстанциях. Но длилось это так долго, что только после окончания всего проекта я получил утверждение программы.

Так же как и поселок института, городок железнодорожников был автономной единицей, и несмотря на то что располагался в черте города Новосибирска, он должен был снабжаться и управляться самостоятельно. Во время разработки этого большого проекта, я стремился к тому, чтобы программа вопреки государственным установкам на грандиозность была настолько экономной, насколько это возможно, а генеральный план так организован, чтобы даже первый квартал строящегося города мог существовать самостоятельно. Потому что, насколько я знал по уже реализованным старым проектам, строительные организации из — за недостатка денег, а в особенности строительных материалов и рабочей силы, никогда не окажутся в состоянии исполнить слишком роскошные фантастические проекты. Однако, проектируя предписанные трехэтажные европейские каменные дома, я с печалью наблюдал, как без всякой оглядки на них, на стройплощадке по — прежнему весело возводили жалкие деревянные бараки. Вся дальнейшая борьба была направлена на то, чтобы теснее и осмысленнее связать проектное бюро и стройку, с тем чтобы моя хлопотная работа не оказалась совсем напрасной. Так что построенные весной 1933 г. первые новые жилые дома имели, по крайней мере, отдаленное сходство с моими чертежами. Я был доволен, если мой прораб со своими киргизами с точностью до пяти метров закладывал новые улицы и здания. Особую трудность для меня составляло государственное утверждение планов застройки. Проект нужно было предъявить бесчисленным комиссиям, и требовались все новые и новые изменения и переговоры, прежде чем проект утверждался. Бесконечные обсуждения тянулись месяцами. В комиссиях сидели почти исключительно дилетанты, и главная критика была направлена не на технические вопросы, а на архитектурное оформление.

Каждый архитектор знает, насколько трудно дать дилетанту представление о том, как в действительности выглядит улица, площадь и т. д. Дилетанта редко подкупает органически сформированный план города; ему нравится в первую очередь такой план, который в целом, с площадями и улицами, выглядит как геометрическая фигура. Я злился до бесконечности, когда мне, как, впрочем, и другим немецким градостроителям в России, повторяли, что генплан функционирует, несомненно, хорошо, но архитектура плохая и скучная. Насколько сильно мы в Германии пытаемся придать улице с помощью строительных правил по возможности общий характер — тем более что каждый строит на свой фасон, — настолько же сильно русские пытаются разодрать на кусочки улицу, у которой один заказчик — государство. Если на улице надо расположить пять больших жилых домов с одинаковыми условиями, то один дом делался большим, второй маленьким, третий стоял прямо на улице, четвертый с Отступом, пятый перпендикулярно к улице. Экономичность не играла при этом вообще никакой роли. Папаша Государство платил за все.

Заседания, начинавшиеся поздно вечером и продолжавшиеся до глубокой ночи, приводили меня в полное отчаяние, я неоднократно просил председателя, чтобы он позволял болтунам говорить только на ту тему, в которой они определенно что — то понимали.

Утверждение проектов зависело, в первую очередь, от маленькой группы специалистов, которые разрабатывали план застройки Новосибирска, группы русских градостроителей, которая находилась под руководством американцев.

Эта группа была филиалом «Гипрогора», «Государственного института по проектированию генеральных планов старых городов». Генеральные планы всех больших, уже существующих городов разрабатывались этой центральной инстанцией, которая группами командировала своих людей из Москвы на места. Дух и руководство — чисто американские. И это сильно осложняет работу всех немецких архитекторов, имеющих дело с «Гипрогором».