Специальный отдел (СИ)

--Что? -- не понял Виктор.

--Крест. Я точно помню, что у тебя на шее вместе с моей руной болтался ещё и крест.

--А что, его нет?

--Нет, -- кивнула Радислава.

--Н-да... видать посеял где-то в этой суматохе. Шнурок-то там старый, потрёпанный был, -- как-то неуверенно откликнулся байкер. -- Ну, ничего, Бог дал, Бог взял. Ладно, пора мне...

В заведение Райетта оборотничка вернулась часа полтора спустя, успев по дороге заскочить домой за сумкой и гитарой.

Усевшись на высокий стул у стойки, Радислава опустила гитару на пол, а сумку плюхнула на стойку.

--Рай, плесни мне той дряни с томатным соком, -- устало произнесла она.

--Уходишь? -- спросил трактирщик, заметив вещи.

--Да.

--Надолго?

--Навсегда.

--Я думал, ты уедешь с ним, -- откликнулся Райетт.

--Остаться, значит, однажды потерять, -- вздохнула менестрель.

--Ты глупая, -- ответил трактирщик, пододвигая ей бокал, -- молодая и глупая.

--А ты можно подумать, старый и мудрый, -- скептически поморщившись, произнесла Радислава.

--Если бы ты знала, сколько мне лет, тебе бы стало плохо, девочка. Да, я стар, я очень стар...

--Ты суперстар, Райетт, плесни ещё спирту...

Трактирщик отрицательно покачал головой.

--Тогда я сама, морской дьявол тебя забери! -- оборотничка потянулась через сумку, за стоявшей на стойке бутылкой. Её рука замерла, так и не достигнув цели, и вместо бутылки опустилась к боковому карману сумки. Тот был открыт, а менестрель точно помнила, что не распаковывала сумку с момента возвращения. Запустив пальцы в карман, она вытащила небольшой бумажный свёрток. Развернула пожелтевший от времени тетрадный лист -- на стойку с глухим звяком выпал медный крест на кожаном шнурке.

--Так, значит, потерял да?.. -- пробормотала она, беря крест в руку. Затем её взгляд скользнул по листу. Там было что-то написано. Чернила в отличие от бумаги были новые. Радислава вгляделась в знакомые крупные, чуть угловатые буквы. Почерк был точно такой, как в незаконно забранной у байкера тетради. Менестрель быстро пробежала глазами написанное. Листок вывалился из ставших непослушными пальцев.

--Да что такое, хвостатая? -- Райетт недоуменно глядел на Радиславу.

--Читай, -- едва слышно произнесла она.

Трактирщик взял листок и, щурясь, принялся читать:

Видно имя твоё я в бреду бормотал,
Призывая из бездны незримых теней.
Я не знал, что оно -- это волчий оскал,
Грустный взгляд на луну бесконечных ночей.
Спотыкаясь в бреду среди серых теней,
Я тебя призывал, как зовут только смерть.
Слышал песнь, от которой уже не живут,
Видел глаз твоих грустных янтарную медь.
Я тонул, растворяясь в мучительной тьме,
За спиной без оглядки сжигая мосты.
Моим именем, ведомым древним да вещим,
Позвала меня в жизнь только ты.

--Это всё было, -- произнесла Радислава, -- всё, кроме последних строчек... Райетт, у него нет коврика перед дверью! -- воскликнула менестрель.

--Что? -- не понял тот.

--Коврика, под который кладут ключ! У него даже замка на двери нет! Райетт, в Одессе сейчас есть маги? Мне нужно срочно попасть в Будапешт!

--Магов нет, но я могу предложить кое-что подейственней, -- откликнулся он. -- Идём, девочка.

Они спустились во внутренний дворик.

--И что?.. -- договорить Радислава не успела. Фигура Райетта подёрнулась маревом, и через мгновенье перед оборотничкой стоял чёрный дракон. Чешуя матово поблёскивала в свете одинокого фонаря.

--Райетт, ты...

--Как на счёт прогулки на драконе? -- осведомился Райетт. -- Да, девочка, я дракон, только никому ни гу-гу. Я давненько не менял облик.

--Мы догоним их?

--Это, смотря, на чём летит твой ухажёр.

--Сильфийский парусник-бабочка.

--Тогда нет. У них слишком большая фора, да и я уже далеко не мальчик... Ну чего ты встала? Залезай! Или ты уже передумала надирать уши своему ухажёру?

--Я ему не только уши... -- пыхтела Радислава, взбираясь дракону на спину, -- я его всего так отделаю! А то ишь, выдумал...

--Главное, чтобы по прилёте в Будапешт ещё было кого отделывать, -- откликнулся Райетт.

--Ничего, будет, я его и с той стороны достану! -- крикнула менестрель.

Дракон, оттолкнувшись от земли, взмыл в мерцающее звёздами ночное небо.

***

Ночной Будапешт Вилдар Криэ не любил и старался по возможности избегать поздних прогулок, вроде той, какую приходилось совершать сейчас. Ему всё же удалось уговорить Ингерду вернуться в Вену, напомнив ей, что Эрик Ди Таэ и Злата уже в Будапеште. Ди Эроен нехотя согласилась, взяв с Криэ обещание, что как только вся эта канитель с инквизицией закончится, он непременно приедет в Вену.