Спецхранилище

Теперь нужно подумать, что делать дальше, как устранить кавардак, который он тут устроил. От бабушек из нашего дома мне точно влетит на орехи, стоит им узнать, что я причастен к уничтожению скарба, веками складировавшегося в пожираемых пламенем постройках. У многих тут была собственность.

Впрочем, о последствиях я начал думать преждевременно. Схватка еще не закончилась.

Резкая боль вломилась в голову, словно тяжелый огненный танк, заставив меня разжать пальцы и выронить бластер. Второй пришелец, о котором я в пылу драки слегка подзабыл, приближался ко мне сзади, сторонясь пламени пожарища. Сломанная в суставе рука была прижата к туловищу, он ее страдальчески обнимал другой рукой, словно больного ребенка, лицо было искажено ненавистью. Пожалуй, впервые я увидел столь отчетливое выражение эмоций. Рот искривлен, в уголках губ гневные складки, между безволосых бровей на лбу взметнулась стрелка.

Боль толкнулась в мозгах, врезаясь в извилины раскаленными траками, и поглотила меня целиком. Я не заметил, как оказался на траве, корчась и катаясь по ней, чтобы хоть немного уменьшить муки. Но боль росла, ширилась, разрывая полушария сериями тротиловых взрывов. В ушах стало горячо. Из левой ноздри выбежала струйка крови и, попав на губы, обдала язык сладковатым металлическим привкусом.

В ту минуту я всерьез решил, что ко мне пришла смерть. Пришелец, чья темная фигура маячила на фоне стены огня, не прекратит натиск, пока не убьет меня окончательно. Местонахождение пирамидки ему известно, значит, я ему не нужен – и без того причинил массу неприятностей. Уголком сознания, не охваченным болью, я думал только о Юльке и Насте. Что будет с моими девочками, когда они узнают? Каково им будет остаться одним?

На глаза надвинулась тьма. Свет превратился в точку, к которой устремилось сознание, чтобы вырваться из тела… как вдруг боль неожиданно оборвалась. Я понятия не имел, что произошло, но наслаждался короткой передышкой. Легкие были наполнены дымом, в ноздрях стояла гарь, рядом что-то полыхало, напоминая ад преисподней, но мне сейчас было просто приятно валяться на травке, ощущая, как расплавленный свинец освобождает голову.

Медленно фокусировавшееся зрение отметило, что в охватившем сараи пламени мечется черная фигура. Сконцентрировав взгляд, я узнал пришельца, только что разрывавшего меня телепатией. А надо мной, брезгливо вытирая ладони о штаны военного покроя, стоял… дядя Саня. Понятия не имею, как он здесь очутился, да мне, если честно, это было до лампочки. Главное, что он, такой большой, невозмутимый, в тельняшке в голубую полоску, появился здесь как нельзя кстати.

– Ты живой, начальник? – спросил Сидельников, осторожно наклоняясь ко мне.

– Живой… Закурить есть?

– Тебе мало дыма? – произнес он без тени издевки.

Перед лицом возникла раскрытая ладонь. Я ухватился за нее и очутился на ногах. В голове, отходящей после телепатической атаки, приятно гудело. Легкие давились от кашля. Но главное – я был жив!

Мечущаяся в огне фигура, словно утомившись, рухнула среди головней в раскаленное пекло. Спустя мгновение я уже не мог сказать, был ли там кто-нибудь или я наблюдал очередную иллюзию.

– Что это за муета? – Дядя Саня озадаченно взирал на другого пришельца, неподвижно распластавшегося у наших ног. Я хотел ему ответить, но не успел. Из-за домов поднялся вой сирены. Завидев пламя, кто-то позвонил в коровьинскую пожарную часть.

– Нам лучше не показываться на люди. – Справившись с кашлем, я отправил под ноги плевок смачной мокроты. – Объяснять замучаемся. Поможешь оттащить этого бойфренда в укромное место?

– Придется, раз взялся тебе помогать.

Дядя Саня присел на корточки, собрал пришельца на плечо и поднялся, сгибаясь под его тяжестью. Я взял валяющийся на земле бластер, и мы ринулись сквозь дым в противоположную сторону от нарастающего воя сирен. По пути я подобрал свой кепи с прилипшей изнутри чашечкой из фольги. Еще пригодится.

Когда мы добрались до забора депо, за спинами сверкнула вспышка и раздался звучный хлопок. Пламя добралось до сарая, в котором кто-то хранил канистру с бензином.

Глава 9 Допрос языка

– И не заметил я в них ничего крутого, – бормотал дядя Саня, когда мы протаскивали пришельца сквозь кусты и пролом в заборе на территорию заброшенного детского садика. После короткого совещания мы решили, что укромнее места не найти. – Толкнул его – улетел в огонь как перышко. Не понимаю, почему ты сам не мог справиться.

– Оказался бы на моем месте – понял бы.

Несмотря на полушутливый тон и спокойствие удава, дядя Саня был потрясен и периодически поглядывал на волочимую нами добычу. Глаза пришельца скрылись под кожистой пленкой век, но грудь едва заметно вздымалась. Это вселяло в меня надежду, что курьер жив, чем я намеревался воспользоваться в полной мере.

– Как тебя сюда занесло? – поинтересовался я, когда мы выбрались на открытое пространство между верандой и корпусом. – У тебя вроде дел было по горло.

– Как-как! Сарай у меня там был. Точнее, нет уже сарая.

– Так это ты пилил?

– А кто же!