"Спецназ древней Руси". Компиляция. Книги 1-10" (СИ)

— Чего проститься не вышла? Обидел чем?

— Возьми меня с собой! — взмолилась девушка. — Не можешь женой, возьми рабыней…

— Нет! — Ярослав строго сдвинул брови и медленно, но твердо произнес: — Не хочу свары в доме! Живи здесь! — И, резко повернувшись, пошел к сопровождавшим его всадникам. Сев на лошадь, приказал: — Присмотри за Зарой чтобы нам вослед не поехала! Да и так присмотри…

— Все сделаю, не тревожься, — заверил Никита. — Самого-то когда ждать?

— Жив буду, через год наведаюсь, а там как Господь положит. Дальше не провожай! Прощай!

2

В Ошеле Ярослава ожидал князь Барак. Уже десять дней он томился бездельем. Охота на волков, которую для него устроил Первун, развлекла князя ненадолго. Он потребовал наложниц, но получил отказ: в Ошеле нет ни рабынь, ни наложниц… Даже вовнутрь крепости его не пустили, объяснив, что без разрешения князя Яра доступ в крепость кому бы то ни было запрещен.

Наконец ожидание окончилось: запыленный, пропахший костром и лошадиным потом, опаленный нещадным августовским солнцем из степи вернулся Ярослав. В тот же день он принял посла хана Арапши.

— Хан Арапша подтверждает свое желание уйти в низовье Волги. Хан хочет знать: какова плата за проход через твои земли?

Ярослав даже несколько растерялся от такого вопроса: хан, который может пройти по всей Булгарии, мечом прорубая путь для своей орды, вдруг готов платить. Что-то здесь не так?!

— А скажи мне, князь, ты через все земли проходил и у каждого правителя спрашивал о плате?

Князь Барак, несколько подумав, ответил:

— Нет. Послан только к тебе. Хан Арапша уважает сильных князей.

Ярослав улыбнулся.

— Передай хану: я тоже уважаю сильных и потому за проход через ошельские земли платы не возьму.

Князь Барак был доволен решением Ярослава и не скрывал этого. После закрепления договора чашей крепкого хмельного меда ханский посол разоткровенничался:

— Стану ханом, заведу такие же порядки, как у тебя. Одно плохо: наложниц нет в Ошеле.

— Да, плохо, — сквозь смех согласился Ярослав. — Но ты знаешь, князь, обходимся как-то женами. А ты, как я посмотрю, намерился возвыситься, стать ханом. А как же Арапша?

— Все мы смертны… и Арапша не вечен.

— Но князь не может стать ханом. Вон, Мамай! И войско под ним, и земель не измерить, а всего лишь беклярибек…

— Мамай выше любого ордынского хана!

— А все не хан, — раззадоривал князя Барака Ярослав.

— Может, в его роду и не было чингисидов, но в нем неистовство Чингисхана, его упорство, коварство и жестокость. Чего еще надо для хана?

— Признание его князьями и ханами, всем народом степей…

— Помяни мое слово, князь Яр, пройдет год-два, и его имя будет на устах народов, живущих как на востоке, так и на западе. Не зря от тебя я еду к нему в Донские степи. Одно тревожит: будет ли Мамай покладист, не прикажет ли срубить мне голову…

Наутро князь Барак в сопровождении сотни нукеров покинул Ошел. Путь его лежал к Волоку — самому короткому пути от Волги до Дона.

Орда Арапши прошла через ошельские земли по первому снегу. Судя по количеству всадников и кибиток, орда заметно выросла. Среди киргизов-нукеров в сотнях было немало татар и булгар, изъявивших желание следовать с ханом в теплые земли.

А в начале февраля с юга в ошельские земли вошли две тысячи воинов с обозом. Вел их князь Шанкар. Он-то и рассказал, что Мамай беспрепятственно пропустил орду Арапши через земли, где паслись его табуны. Но, как позже выснилось, он имел тайную договоренность с князем Бараком, что тот, встав вместо хана, войдет в его войско. При переправе через Дон хан Арапша был убит. Орде объявили, что хан утонул, но Шанкар стал невольным свидетелем убийства и рассказал о случившемся воинам. Князя Барака схватили, пытали и после признания задавили конской жилой. Подобной участи удостоились его жены, дети, наложницы и родственники. После чего войско разделилось: часть его ушла к Мамаю, а две тысячи воинов пошли с князем Шанкаром в Булгарию.

По последней воде в Ошел вернулась княгиня Ростислава. Только прижав жену к своей груди, Ярослав понял, как он соскучился, как не хватало ему все это время Ростиславы.

— Теперь я никуда… только с тобой… Теперь все будет хорошо, — сквозь слезы радости шептала княгиня. — Все будет… и дети будут… много детей…

В лодии с княгиней приплыл и посланец от великого князя нижегородского Дмитрия Константиновича боярин Никита. Он торопился в обратный путь, пока Волга не стала, и потому пришел на разговор в день приезда. Вручил письмо от великого князя, а на словах передал:

— Князь любит тебя и верит, что ты придешь с полками на его зов.

Прочитав при боярине послание, Ярослав спросил:

— Откуда известно, что Мамай готовит войско на Русь?

— От людей верных… Все Придонье поднял. Одно не ясно: то ли пойдет на Тохтамыша, то ли на Русь? Но по словам ведчиков, до десяти туменов может выставить, а то и поболее!