Спецназ его императорского величества

Мюрат безумствовал.

– Да остановите же их, раз не можете опрокинуть эту кучку пехотинцев! Загородите им дорогу! Атакуйте с двух сторон, раз вам мешают придорожные канавы и деревья!

Огромная пестрая река драгун, гусаров, кирасиров потекла по полю, обгоняя темно-зеленую змею полков Неверовского, медленно ползущую по обсаженному березами и дубами Смоленскому тракту.

Новую атаку французы провели одновременно с двух сторон. Но толку добиться не удалось. Идущий в авангарде Виленский полк показал, что его солдаты стреляют не хуже егерей и полтавцев, расположившихся в арьергарде. Отбив атаку, виленцы под прикрытием товарищей расчистили дорогу от трупов французов, и колонна снова двинулась вперед.

Рядовой симбирского полка Федор Антонов, два месяца назад ставший солдатом, оказался во время очередного перехода между атаками рядом с командиром батальона.

– Ваше высокоблагородие, – приложив пальцы к козырьку кивера, запекшимися от жары губами, молвил Федор, – дозвольте в первый ряд к егерям перейти. Четыре часа бьемся с супостатами, а я не выстрелил ни разу. А я метко стреляю, ваше высокоблагородие, меня даже командир дивизии похвалил на учениях.

– А я помню, солдат! – вдруг улыбнулся подполковник. – Рядом же стояли, когда Дмитрий Петрович тебя хвалил.

– Так дозвольте?

– Нет, не могу.

– Почему, ваше высокоблагородие?

– Ну, во-первых, это уже не только другой батальон, но и другой полк. И приказ такой отдать мне не по чину. Но не в этом дело, солдат.

– А в чем же?

– А в том, что егерский полк у нас почти полностью из ветеранов. А в солдатском деле, хоть на войне, хоть в казарме, он обязан новобранца защитить, научить да помочь службу понять. На том и стоит русская армия. А если ветераны начнут за спины молодых прятаться и работу свою на них перекладывать, то это уже не армия будет, а сброд быдла. Так что пока ветераны стоят, твое дело – быстро ружья заряжать и передавать их в первую шеренгу. А коль до тебя очередь дойдет, то тогда уж и постарайся не посрамить родной полк. А ружья для тебя другие заряжать станут.

Лошади французов уже изрядно устали, но, доведенный до исступления Мюрат, вновь бросал в бой полки, пытаясь смять упрямую дивизию. Однако русские успешно отбивались. Многие из атак заканчивались обычной перестрелкой, в которой солдаты Неверовского имели преимущество. Длинноствольные ружья пехотинцев стреляли дальше драгунских карабинов.

Каранелли, задержавшийся со своим отрядом на переправе через Днепр, прибыл к месту событий, когда французы готовились к очередной атаке. Бегло прочитав письмо Наполеона, маршал Даву вернул его Луи.

– Вы можете остаться здесь, полковник! – показал на место рядом с собой маршал уже вознамерившемуся отъехать к свите Каранелли. – Отсюда можно полюбоваться занятной картиной.

– А что происходит? – Луи озадачен, ему казалось, что французские войска должны были продвинулся несколько дальше. Он торопился, боясь, что не успеет догнать авангард до самого Смоленска.

– Что происходит? Пехотная дивизия русских шесть часов держит оборону. Мы продвинулись на четыре лье.

– Одна дивизия? – изумленно произнес Луи. – Но у нас же три корпуса кавалерии!

Немногословный, обычно мрачный Даву на этот раз изменил себе. Многочасовое бездействие допекло и его. Увидев, что кавалеристы пошли в очередную атаку, он приподнялся в стременах, вглядываясь в клубы пыли.

– Этьен?! – вопросительно крикнул маршал ординарцу.

– Двадцать третья, – отозвался тот, сразу поняв, о чем спрашивает Даву.

– Не забудь отметить, что атаку лично возглавил король Неаполитанский!

– Это двадцать третья атака? – в голосе Каранелли слышалось такое изумление, как будто ему сказали, что в русской армии служат дрессированные крокодилы. Он достал подзорную трубу.

Русские среагировали на атаку спокойно и уверенно. Задняя шеренга развернулась по команде и опустилась на колено. Вторая осталась стоять. Залп оказался дружным, и Луи увидел, как попадали французские уланы, однако присутствие Мюрата в рядах атакующих придало им решимости. На сей раз коннице удалось наконец вклиниться в ряды пехоты. Рассеченный на несколько частей батальон ждала неминуемая гибель. Но случилось невероятное. Другой батальон бросился на помощь товарищам. Пехота атаковала кавалерию! И этот яростный безумный штурм обратил в бегство французов, лошади которых перестали слушаться седоков. А русские вновь построились, и четкое каре неспешно двинулось к Смоленску.

– Им не надо дать уйти! – негромко, словно самому себе, сказал Луи. Но перестрелка уже стихла, и голос стал слышен маршалу.

– Конечно! Корпус Груши занял позицию на дороге, русские так же успешно отбивают его атаки.

– Но тогда нужно подтянуть артиллерию! Разве у нас нет орудий?

– Есть. Мишель предлагал шесть десятков пушек! Но Мюрат не стал слушать. А он его лучший друг!

Каранелли сразу сообразил, что речь идет о Нее.

– Почему?

– Я уже и не знаю, кто сильнее закусил удила – король Неаполитанский или его лошадь. Гасконец! Хочет раздавить дивизию только своими корпусами.

– Но это же глупо! – воскликнул Каранелли.