Спецназ ГРУ. Элита элит

После танцев Андрей пошел ее провожать и с удивлением узнал, что Наташа почти соседка, окончила одну с ним школу и теперь, как и он, учится в Краснодаре.

До отъезда Андрея в Москву они уже не расставались и вновь встретились на экзаменационной сессии в столице края, куда оба приехали в одно и то же время.

Через год с небольшим, в октябре 1998-го, Андрей и Наташа поженились. Свадьбу сыграли веселую, гостей было много. А потом пришло время собирать чемоданы… и в дорогу. Неспроста в народе говорят: жена за мужем-военным, как ниточка за иголочкой. Вот тогда молодая супруга впервые и узнала, что это такое — быть боевой подругой.

Поначалу жили у товарища Андрея, две семьи в маленькой квартирке.

Правда, вскоре, недели через три, им дали свой угол в общежитии. Только вот угол этот обставить было нечем. Но их не бросили в беде. Бойцы спецназа — ребята дружные, сплоченные: кто-то подарил стул, кто-то — старенький диван, кто-то — видавший виды холодильник. Огляделись, улыбнулись: уже можно жить.

Первые годы были трудными. У Андрея звание прапорщика, зарплата маленькая, а тут еще, кроме обычных расходов на жизнь, надо выкраивать деньги на поездки в Краснодар, на учебные сессии в институт.

В 2001-м родился сын Владислав. Прошло еще три года. Первенец подрастал, молодая семья потихоньку вставала на ноги. Решили завести второго ребенка. Андрей к тому времени окончил институт, получил первое офицерское звание лейтенанта. Казалось, все складывалось хорошо. Но грянуло 1 сентября 2004 года. Террористы захватили школу в Беслане.

Андрей, сын Андрея

…Наташа Туркина совсем еще молодая женщина, а за плечами, кажется, целая жизнь. В этой жизни было все — и трудности и счастье, и рождение сына-первенца и самое страшное — гибель мужа. А потом, через полгода — появление на свет второго ребенка, которого она назвала в память о муже Андреем.

Теперь Наташа осталась одна, с двумя детьми. Она вдова Героя России Андрея Туркина.

«Знаете, к нашей военной жизни, — говорит Наташа, — я привыкала тяжело. Сын рос, совершенно не видя отца. У Андрея такая служба: что днем, что ночью по тревоге он бегом мчался в отдел.

Конечно, Владик обожал папу. Когда отец дома, ребенок маму просто не видел, не замечал. Ему нужен только папа. Правда, таких минут было немного. Андрей то в основных командировках в Чечню, то на прыжках, то в горах на стрельбище, то промышленный альпинизм осваивает. Но он это любил и другой жизни не представлял. Пришлось и мне привыкать к такой жизни».

Она умолкает. Я не тороплю Наташу. Кто знает, где сейчас ее мысли?

«16 августа 2004 года Андрей должен был уехать в основную командировку в Чечню, — Наташа медленно начинает говорить, словно вступает на минное поле самых тяжелых своих воспоминаний. — Но он не поехал, отпросился. Из-за меня не поехал. Я была уже на четвертом месяце беременности, и мое состояние оставляло желать лучшего, скажем так.

1 сентября Андрюша, как всегда, ушел на службу, на дежурство, и буквально через два часа вернулся, сказал, что уезжает.

Я еще ничего не знала про захват школы в Беслане. А он не обмолвился ни словом. В общем, пришел домой, собрал вещи, сказал, что ненадолго должен уехать.

Обычно перед его командировками мы прощались, долго разговаривали. Знаете, каждый из наших ребят из „Вымпела“ понимает: всякое может случиться. Понимали это и мы и всегда говорили об этом, он давал какие-то советы, как жить, воспитывать детей, если с ним что случится.

А тут даже не прощались. Влад вообще во дворе играл. Андрей сказал: „Наташа, я скоро приеду и мы с тобой все обговорим“ И ушел.