Спецназ ГРУ. Элита элит

Потом врач в госпитале сказал: счастье, что пуля по касательной прошла. Если бы напрямую, пробила бы сердце.

Я в это время тоже в ответ открываю огонь, и Денис начинает стрелять. Боевик падает, хрипит.

А у меня пуля раздробила кость, зацепила нерв, и рука повисла, как плеть.

Вижу, Денис достает гранаты и смотрит в проем. Говорю: „Бросай, не жди“. Он бросает, и в это время его, видимо, подстрелили.

Потом, помню, взрыв — и я теряю сознание. Когда начинаю приходить в себя, вижу — все горит, лицу, руке нестерпимо жарко. Женщин, детей в комнате нет, и Денис сидит неподвижно. Я к нему подползаю, сталкиваю горящий матрац, хочу вытащить, но не могу. Рука не действует, сил нет.

Потом, когда выползал, еще раз потерял сознание. Очнулся — сзади, на моей спине лежит Дмитрий Медведев. Он сидел у стены, видимо, я его зацепил, когда полз, и он упал на меня. Я ему: „Братишка, ты жив?“, а сам чувствую — тело у него тяжелое, свинцовое, не шевелится, не отвечает.

Пошарил рукой, оружия ни у него, ни у меня нет. А бандюги ходят в соседней комнате, разговаривают по-чеченски. Хорошо, что гранаты остались. Думаю, если пойдут, взорву. Потом опять сознание ушло, видимо, от потери крови. Не помню, как меня ребята вытащили. Считаю, что Плетнев и мне жизнь спас, и этим чеченским женщинам и детям».

…Теперь, когда со дня смерти Дмитрия пошел второй год, Наиля многое перебирает в памяти, но почему-то чаще всего вспоминает рождение сына Семена и поведение мужа.

В тот день Дмитрий уехал на службу, как обычно, в шесть утра. В девять позвонил, а ему сказали: «Ее увезли в роддом». Через полчаса он уже был в роддоме. Как успел, на крыльях, что ли, летел?

Зашел в маске, в белом колпаке, взял за руку и тихо, уверенно сказал: «Спокойно, все будет хорошо». Его вывели. Ей предстояло рожать, а на душе и вправду стало легко и спокойно.

А когда через несколько дней он приехал в роддом забирать жену и принял на руки сына, сияющими глазами взглянул на нее: «Неля, счастливее меня нет человека на свете».

Умел любить, служить, дружить…

Дима Медведев родился в обычной рабочей семье. Отец его был шахтером. Но вот чтобы сын пошел по его стопам — не хотел. Мечтал, видеть сына военным. И тот исполнил отцовскую мечту — поступил в Алма-атинское высшее пограничное училище.

После окончания училища уехал служить на Дальний Восток, заместителем начальника 9-й погранзаставы. Прослужил год, и его направили в Таджикистан. Здесь он исполнял обязанности замначальника заставы десантно-штурмовой маневренной группы. Как служил? Ответом на этот вопрос может стать рассказ капитана Николая Фархутдинова, опубликованный летом 1994 года в газете «Дальневосточный пограничник».

«Я приехал в Среднюю Азию раньше Медведева. И понимаю, что движет Дмитрием. Хотя словами это трудно передать.

Дима — человек боевой. Таких там уважают. Прибыл он к нам в августе. Попал в десантно-штурмовую группу. А туда брали только добровольцев: ведь задачи ребятам приходилось выполнять самые ответственные, сопряженные с риском.