Спецназ ГРУ. Элита элит

Когда ты выходишь из самолета, первым делом видишь каких-то лысых мужчин в джинсах, с автоматами через плечо, с магазинами, перевязанными синей изолентой. Этакие бывалые ребята, герои.

Куда-то бегут солдаты. Они почему-то должны обязательно бежать. Звучат команды. Где-то вдалеке слышится рокот стрельбы, и ты даже видишь трассеры от пуль.

Что это вам напоминает? Конечно же, Голливуд. Помните броское начало голливудских боевиков? Солнце, рокот самолетов, команды, топот десятков ног. Это и есть запах войны, считают голливудские режиссеры. Это, конечно, не совсем так, или, вернее, совсем не так, но нам пришлось окунуться в подобную атмосферу, прибывая в Афганистан. Окунался и Баландин, и я, и сотни, тысячи других ребят.

Алексей прибыл „за речку“ на год раньше меня. Служил командиром разведвзвода в 70‑й отдельной гвардейской мотострелковой бригаде, которая дислоцировалась в Кандагаре».

Что ж, год войны – срок немалый. Ротным у Алексея был Вадим Якуба. В 1986 году – у Якубы замена в Союз. Первый кандидат на должность ротного – Баландин. Но в феврале того же 1986 года из Закавказского военного округа по прямой замене прибывает старший лейтенант Михаил Рыков. Однако о какой прямой замене могла идти речь, ежели офицеров в разведроту, а тем более на разведроту, из Союза не брали. Только с опытом и, как тогда по праву считали, только «фронтовиков». Такова была годами устоявшаяся традиция. Но у Рыкова приказ, назначение на разведроту.

Попытались Михаила уговорить, объяснить, предлагали роту в десантно-штурмовом батальоне, да тот уперся. Я, мол, на Кавказе разведротой командовал и здесь буду командовать. Разумеется, бумаги, врученные в отделе кадров штаба округа, подтверждали – Рыков идет вместо Якубы. Так, сам того не желая, Михаил перешел дорогу Баландину.

На первый непосвященный взгляд, странный спор. Рота – она и в Африке рота. Ан нет. И вот как объясняет эту метаморфозу сам Рыков.

«Сейчас, с годами, думаешь: ну какая разница, разведрота, не разведрота. Но тогда мы были молодыми. Да еще на войне. И командир разведроты – это фигура, что-то типа Рэмбо на территории Кандагарской губернии. Если солдат-разведчик с наглым взглядом есть уже нечто крутое, то о его командире и говорить не приходится. И вот это место, которое должен был занять Леша Баландин, занял я.

Потом часто ставил себя на место Алексея. Не дай Бог. Точно пошел бы к начальнику разведки, а то и к комбригу. Стучал бы в полосатую грудь кулаком и требовал, мол, я весь такой заслуженный, кровь проливший за Родину, наград у меня немерено, а тут какого-то дурака из Союза прислали.

Леша оказался мудрее меня. Он никуда не ходил. В грудь кулаком не бил. Понимаю, в душе ему было горько, но этого он никогда не показывал. Баландин как делал, так и продолжал делать свое дело. Кстати, делал он его всегда неторопливо, спокойно, я бы сказал, даже как-то лениво, без излишнего служебного рвения. Помните, как в той старой пословице: „От службы не бегал, но и на службу не напрашивался“. Так вот, это про Леху.