Спецназ ГРУ. Пятьдесят лет истории, двадцать лет войны.

Двадцать третьего сентября 1984 года мне была поставлена задача на боевой технике совершить восьмидесятикилометровый марш к государственной границе с Пакистаном для эвакуации группы капитана Пимченко. Первоначально БГ №310 состояла из пяти БМП-2, на броне которых находилось по два разведчика. Но при совершении марша из-за поломок пришлось две машины с десантом на борту вернуть в ППД. К пятнадцати часам мы достигли указанного района и стали по радио вызывать группу Пимченко, однако у них что-то случилось с радиостанцией, и нас они слышали, а мы их нет. Просьбу обозначить свое местонахождение они не выполнили, и нам пришлось разыскивать группу по всему району. В результате поиска еще одна машина вышла из строя и ее пришлось буксировать. Я уже собирался плюнуть на эту затею, но перед этим решил на единственной свободной машине проскочить по сухому руслу для очистки совести. Моему возмущению не было предела, когда на обрывистом берегу я увидел группу, беспечно болтающую ногами. Высказав им все, что я думаю, я приказал грузиться, что они с готовностью выполнили. К семнадцати часам мы вышли на бетонку Спинбульдак-Кандагар. Впереди я поставил машину, буксирующую неисправную, для того, чтобы она задавала темп движения. Через полчаса движения по трассе, выйдя из-за поворота, мы буквально натолкнулись на джип ISUZU, вокруг которого стояли вооруженные люди, одетые во все черное. Видно было, что они только подъехали и начали высаживаться. Всего их было человек пятнадцать-двадцать. Увидев нас, они пустились наутек. Я остановил колонну, приказал спешиться и открыть огонь. Еще не стемнело и отходящих духов расстреливали, как в тире. Больше половины не добежало до спасительного оврага, но некоторым посчастливилось, и они в нем исчезли. Для того, чтобы не дать им уйти я, два моих разведчика и один из группы Пимченко снова заняли свои места на нашей машине, которая устремилась вперед по дороге. В пылу боя я не заметил, как из другого русла по нашей машине было сделано три гранатометных выстрела, но к счастью, гранаты прошли сзади. Достигнув сухого русла, перпендикулярно отходившего от дороги и по которому отходили остатки духов, я приказал свернуть налево и ехать вдоль него. Отходящих мы настигли быстро. Они не ожидали от нас такой прыти и практически не сопротивлялись. Инициатива была на нашей стороне и, чтобы не упустить ее и не получить выстрел в спину, мы сходу безжалостно расстреляли отходящих. Когда с ними было покончено, мы на машине выехали на холм, который господствовал в данной местности, для того, чтобы убедиться, что никто не ушел. В это время снизу из русла по нашей машине ударили несколько автоматов. Мы не стали церемониться и ответили двумя-тремя короткими очередями из автоматической пушки БМП-2, после чего огонь стих. Мы стали спускаться на машине, чтобы убедиться, что выстрелы наводчика-оператора Малаша, по кличке «Малыш», достигли цели. В это время снизу снова ударил автомат, а один из отходивших бегом пересек русло, очень резво выбрался из него и пустился наутек по ровной, как стол, степи. Духа, прикрывавшего его отход, мы убили сразу и, преодолев довольно глубокое русло, начали преследование убегающего. Поскольку он оружие бросил, я решил взять его в плен. Догнав беглеца, механик-водитель Громов резко поставил перед ним машину, и я увидел мужчину лет тридцати пяти-сорока, с европейским типом лица. Его крашеные полосами волосы были коротко стрижены на панковский манер. Это был явно не афганец. Выяснить, кто он, помешал боец из группы Пимченко, сваливший его короткой очередью. Выматерив от души этого отморозка, который, не видя до этого живого духа, решил попробовать, как оно убивать, обыскав и добив тяжелораненого, я занял свое место в машине, и мы вернулись на трассу. По дороге пособирали оружие у убитых. Машину я оставил на бетонке на случай если со стороны Кандагара, откуда и прибыли духи, подъедет подкрепление, а сам вернулся пешком к основным силам.