Спецназ не сдается

А хозяин — настоящий моряк, в этом несложно убедиться, взглянув в его голубые, как морские просторы, глаза, на посеребренные, как морские барашки, ершистые волосы, на огрубевшие от воды сильные руки, на его широкую грудь, которая с упоением и жадностью моряка вдыхает неповторимые запахи Каспийского моря.

Опасность потерять шхуну занозой сидела в сердце и обострялась всякий раз, когда команда слышала рынду. Это как набат слушать.

Скорее бы оставить позади погрузки, приборки, проверки и выйти в море! Подставить лицо под упругий ветер, с небольшой завистью посмотреть на капитана, крутящего рулевое колесо, поплевать на руки и впервые за эти долгие недели еще раз искусить судьбу — под скрип талей пожелать себе и товарищам хорошего улова.

Хотя выйти в море на судне, которое ты выпестовал в своих натруженных руках, и есть счастье. За него даже деньги отдаешь, бросая в волны монетку на удачу. И отвечаешь на стандартный вопрос капитана о корабельных проблемах:

— Проблемы есть, но в море идти можно.

Вот так.

28

Небольшой теплоход «Капитан Николай Порогов» опоздал на полчаса. На причале стояли два офицера и поглядывали на прибывших, спешащих по сходням пассажиров. Кто-то сходил на берег с объемистым багажом, кто-то с небольшой поклажей.

— Узнают они нас? — спросил невысокого роста капитан-лейтенант Немышев.

— Сообразят узнать, — ответил его товарищ Василий Бешканов. В руках Бешканов держал табличку с надписью: "Встречаем участников делегации от международной террористической организации «Аль-Кайда».

— Это шутка такая? — спросила проходящая мимо женщина.

— Никаких шуток, все всерьез, — живо отозвался Василий, подмигивая незнакомке. На его взгляд, даме приятной во всех отношениях. — А если всерьез, не видели здесь двух разнузданных офицеров из бригады судов обеспечения?

Бешканов тут же спрятал за спину импровизированный плакат и, нарочито громко откашлявшись, представился:

— Капитан 3 ранга Василий Бешканов. Теплоход опоздал, и мы тут... — Бешканов виновато и в то же время игриво повел плечами. — Извините.

— Извинения приняты, — чуть резковатым голосом отозвалась незнакомка; ее подруга, скупо улыбнувшись, пожала плечами. Про них офицеры знали малость: обе женщины приятной наружности и примерно одинакового возраста (около тридцати или чуть меньше), одетые — одна в легкую блузку и джинсы, а другая (этакая «деловая колбаса») в брючную пару бежевого цвета, принадлежали к международной организации, название которой вылетело у офицеров из головы. Отсюда и некая вольность с «Аль-Кайдой». Короче, организация защищала права погибших моряков и их семей. Что-то в этом духе.

— Гостиницу мы вам забронировали, — взял на себя инициативу капитан-лейтенант Немышев, командир судна обеспечения «Бдительный». Если что и сближало двух друзей, с интересом поглядывающих на двух прибывших московских подруг, — это нелюбовь к фуражкам и современным кокардам: сейчас оба офицера были в пилотках с «крабами» советского образца. — Сначала заедем в гостиницу или...

— Нет, — отрезала старшая, представившаяся Ириной Александровной Постниковой. — Дело прежде всего.

Ее подруга отрекомендовалась как Елена Моравец и больше не проронила ни слова. И в машине — черной «Волге» с черными же номерами — молчала.

Городок под названием Светлый предстал в первую очередь грудой стоявших наподобие внешнего рейда «отстойных» кораблей: тут были и военные, и рыбацкие. Уже потом обращала на себя внимание пара дебаркадеров: двухпалубные, с уютными, судя по всему, каютами. Один из них имел небольшой крен, к нему-то и подъехала служебная «Волга».

Не успел капитан-лейтенант, галантно подавший дамам руку, указать на объект их непонятного интереса, как Елена побледнела. И куда только девался ее нежный загар. Она сжигала глазами судно, отшвартованное у дебаркадера. Она не верила глазам, которые читали название траулера:

КАПИТАН ЯКОВ МОРАВЕЦ

— Свинья! — вырвалось у девушки. Не оборачиваясь, рискуя сломать ноги на зашарпанных сходнях, она ворвалась на дебаркадер. Пробежав вдоль левого борта, нашла еще одни сходни, которые вели на рыбацкое судно. Опешивший вахтенный матрос, одетый в тельник и рваные джинсы, едва успел посторониться, когда незнакомка, ловко ориентируясь, поднялась по трапу и толкнула дверь в рубку.

Тот, кто вызвал у нее приступ гнева, находился внутри. Обязан был находиться. Иначе к чему эта поездка, инициатором которой была, правда, не она; наверняка Лена захотела бы встретиться с Сергеем — позже, но так распорядилась судьба. Она всю дорогу, начало которой лежало в Москве, настраивала себя на резкий и обвинительный тон разговора; а этот сукин сын, развалившись перед штурвалом и покручивая его туда-сюда ногами, тоже, казалось, готовился к нему — причем давно: ладно бы там краска на названии траулера блестела свежестью.

— Свинья! — уже в лицо капитану выкрикнула она.

Сергей Перминов не изменил позы. Дотянувшись до рации, он по громкой связи объявил команде сойти на берег.

— Немедленно, — по слогам произнесла Лена, — немедленно прикажи замазать это название.