Спецназ не сдаётся

 — Любви все возрасты покорны, — произнес он хрипловатым от волнения голосом, хотя на языке крутилось совсем другое выражение, сальное, казарменное. Но он не решился его произнести вслух.

 — Хочешь еще выпить? — спросила неожиданно Тамара.

 — А ты? — вопросом на вопрос ответил Виктор.

 — Только сходи к бармену сам.

 Виктор поднялся со своего стула и медленно, нетвердой походкой направился к барной стойке. Тамара специально его отправила, чтобы получить немного времени для раздумий, разобраться в своих мыслях. Она хотела этого юношу не из мести бросившему ее любовнику, не из-за алкогольного опьянения или из-за возбужденной похоти. Просто от Виктора исходил непонятный ей магнетизм, впрочем, даже очень понятный, в нем сочетались все те качества, которые она боготворила в мужчинах.

 «Такой не сбежит, отбрехавшись по телефону, — промелькнуло в ее голове, и тут же спицей пронзила мозг другая мысль: — Господи, он же еще совсем пацан, что же я делаю? Следующим моим любовником, наверное, будет красногалстучный пионер».

 Вернувшись, Виктор мгновенно понял ее состояние. Поставив на столик бокалы, он хрипло произнес:

 — Пошли ко мне в номер.

 — Может, лучше в мой? Там стол накрыт...

 — Я не голоден, — ответил Виктор, прекрасно понимая, что в чужой номер его никто не пустит.

 — Пошли, — наконец тихо произнесла Тамара. Опустив глаза, она поднялась из-за стола и, взяв свои вещи, направилась к выходу, впереди нее прошли двое чеченцев. Виктор вынул из пачки несколько банкнот, бросил их на стол возле нетронутых бокалов и тоже направился к выходу Вслед за ним поднялся и Имрам с двумя оставшимися абреками.

 Так, в сопровождении невидимой охраны, они поднялись на третий этаж, где был расположен номер Виктора.

 Едва щелкнул замок, отделив весь окружающий мир от маленького, замкнутого пространства гостиничного номера, как мужчина и женщина бросились в объятия друг друга, как два противника, два диких зверя, сошедшихся в яростной схватке. Но это была не ярость, это была всепоглощающая страсть. Они целовали друг друга, засасывая губы, языки партнера, слегка покусывая и снова и снова сливаясь в яростных поцелуях. Потом поцелуи сместились ниже... Вечернее платье Тамары, так же как и одежда Виктора, в беспорядке полетели на пол.

 Она томно застонала, когда он сорвал с нее атласный бюстгальтер. Виктор то страстно мял ее небольшие, округлые груди, то жадно целовал их, лаская языком набухшие розовые соски. Вслед за бюстгальтером полетели чулки, кружевной пояс и узкие атласные трусики. Все то, что должно было радовать глаз другого мужчины, для которого устраивался праздник. Теперь все это вместе с ней досталось этому хищному и ненасытному варвару...

 На какое-то мгновение Тамара открыла глаза и увидела Виктора, стаскивающего с себя остатки одежды. Его орган, нацелившись в горизонт, был от натуги фиолетового цвета, казалось, еще мгновение, и он лопнет, как раздутый шарик.

 — Ты предохраняешься? — неожиданно спросила Тамара, не в силах оторвать взгляд от торчащей дубины, колышущейся в такт движениям мужчины.

 — Нет, а зачем? — удивился Виктор.

 — Мы недостаточно хорошо знаем друг друга, чтобы заниматься любовью без защиты...

 — Но...

 — Без резинки не буду, — отрезала Тамара.

 Проклиная все на свете, Виктор снова стал одеваться.

 Приведя себя в порядок, он выскочил из номера. Перед его глазами все еще стояло видение — аккуратно подстриженный чубчик пшеничных волос, плотно сжатые губы лона его подруги...

 Оказавшись в коридоре, он сразу же постучал в номер напротив. В дверном проеме мгновенно появился Хохи, видимо, стоявший за дверью.

 — Чего тебе? — удивленно спросил чеченец.

 — Хохи, дружище, выручай, — обратился Виктор к нему не как к заклятому врагу, а как к старому товарищу, чуть ли не брату. В конце концов в такой ситуации все мужчины братья. — У тебя презервативы есть? Дай парочку.

 — Нэт, — гордо ответил Хохи, — не люблю резынку. Я на босу ногу, — довольный своей шуткой, он громко захохотал.

 — Черт, — выругался Виктор, не представляя, что делать. Рассчитывать на тюремщиков не приходилось, они только будут издеваться. Но на этот раз морпех ошибался. Неожиданно открылась дверь соседнего номера и в коридор вышел Гонза. Толстяк пригладил свои усы и протянул Виктору разноцветную ленту.

 — На, джигит, пользуйся. Покажи этой белоснежке настоящего мужчину!

 — Спасибо, Гонза, — едва не закричал Савченко, выхватывая из его рук ленту.

 Тамара специально заартачилась, желая этого юношу и в то же время отказываясь от него, как бы оправдывая себя за столь легкомысленное согласие.

 Виктор ворвался в номер, как ураган, на ходу сбрасывая с себя одежду одним движением.