Спецназ не сдаётся

 В лагере царил настоящий флотский порядок. Капитан второго ранга Василий Васильевич Вавилов был переведен в морскую пехоту из боевых пловцов — то ли здоровье подвело, то ли с начальством не ужился. Высокий, скуластый Вавилов лично комплектовал сводный батальон из частей бригады, поддерживал железную дисциплину, не делая различия ни перед кем. Офицеры после каждого «разноса» придумывали комбату различные прозвища: то Васька водолаз, то просто Водолаз, то ВВ. Все изменилось, когда батальон был доставлен в Дагестан и через Ногайскую степь двинулся на Чечню. Морской волк недаром по ночам штудировал боевой устав мотострелковых войск и всевозможные предписания Генерального штаба по боевому применению. В отличие от большинства наземных офицеров, за долгие годы службы забывших азбучные истины пехотного боя, Вавилов знал их наизусть. И когда батальону был приказ штурмовать хорошо укрепленную боевиками высоту, «кап-два» не бросил своих людей на пулеметы, а, захватив канистру спирта, отправился к «соседям» в артиллерийский дивизион. После этого два десятка «акаций» сутки утюжили позицию боевиков, превратив высоту в котлован.

 Отношение к комбату изменилось — теперь из прозвищ осталось только Водолаз, но произносили его с уважением. Каждый из бойцов понимал, что «кап-два» бережет их жизни, и каждый старался выполнять его приказы беспрекословно и быстро.

 Разведчики спрыгнули с боевой машины и, захватив свои пожитки (ранцы десантников, спальники, оружие), выстроились возле капонира. Виктор потянулся, разминая затекшие суставы после долгой езды, затем зачехлил оптический прицел и повесил на плечо автомат стволом вниз.

 На базе батальона можно было и расслабиться.

 Дядя Федор похлопал себя по карманам в поисках сигарет, но последнюю он выкурил час назад.

 — Ладно, — вздохнул сержант и повернулся к Валиулину. — Давай, Татарка, веди бойцов чистить оружие и готовьтесь к трапезе. А я на доклад к лейтенанту.

 — Хорошо — согласился Валиулин, вешая на плечо автомат стволом вниз. Разведчики, выстроившись по двое, двинулись к блиндажу.

 Федоров почти бегом направился к штабному бункеру, где находился командир разведвзвода Артем Кудрин, носивший грозное прозвище Атаман Кудеяр. На самом деле он был полным антиподом своему прозвищу — на боевые не ходил, доверив управление разведгруппами сержантам. Сам же все время обитал в командном бункере, пользуясь дружбой с начальником штаба, и выслушивал подробные доклады, добросовестно писал рапорты и представления к наградам на отличившихся. В дела разведчиков Кудеяр не вмешивался, что вполне устраивало последних.

 В блиндаже было жарко натоплено, разведчики, разрядив снаружи оружие, шумной гурьбой ворвались внутрь. Возле самых дверей раскаленная печь, в центре находился дощатый стол, который служил разведчикам на все случаи жизни. Дальше шел жилой отсек с двухъярусными нарами. Здесь, как на подводной лодке, вернувшиеся с поиска отдыхали, пока их товарищи находились на боевых.

 — Явились, пропажа, — увидев вошедших, воскликнул сидящий в центре стола Евгений Волков, плотно сложенный здоровяк с красивым юношеским лицом, выполнявший сегодня обязанности дневального. — Вас только за смертью посылать.

 — Заткнись, салага, — рявкнул на него Морозов, с грохотом бросая на стол пулемет.

 — Да я... — попытался оправдаться Волков. Но усевшийся рядом младший сержант Валиулин хлопнул его по плечу и почти дружески сказал:

 — Ты, братела, сейчас дневальный. Поэтому хватай бачки и дуй на камбуз за рубоном. Мы голодные как волки.

 Волкову ничего не оставалось делать, как, накинув на плечи бушлат и захватив два ядовито-зеленых бачка-термоса, направиться на камбуз.

 Разложив оружие на столе, разведчики занялись его чисткой, снимая нагар после долгой стрельбы и смазывая механизмы.

 Раздевшись до тельняшки, Виктор Савченко остервенело орудовал шомполом, не принимая участия в общем разговоре, где, как всегда, был заводилой Морозов. Его мысли были далеко, он возвращался в свое недавнее прошлое. То самое прошлое, из которого его вырвали, определили на Северный флот. Впрочем, он сам туда рвался, написал заявление в военкомат. Тогда Виктор хотел быть похожим на своих друзей, которые были старше его и уже отслужили армию. Особенно ему импонировал Гном. Двухметровый верзила, воевавший в Чечне в разведке морской пехоты, вернулся оттуда кавалером ордена «Мужества». Гном обратил внимание на соседского мальчишку, тощего дохляка-компьютерщика, которого постоянно обижали сверстники. Бывший разведчик привел Виктора в секцию карате, которую вел его друг Сергей Сурмий, недавний чемпион России в среднем весе, прозванный уважительно друзьями Сэнсэй. Виктор, получивший прозвище Пистон, как самый младший, познакомился там же с Бадуном, спившимся телохранителем, бывшим инструктором отряда «Витязь». Прапором, десантником из ЗГВ.