Спецназ не сдаётся

 Майор Егоров, пригибаясь, направился к расположившемуся с пулеметом Морозову. Ефрейтор оборудовал огневую точку прямо на входе, выложив из битого кирпича укрытие с амбразурой, таким образом «ПК» мог держать под обстрелом всю улицу.

 — Ну, как там снайпер? — спросил Егоров, выставив из-за баррикады портативный перископ, позволяющий наблюдать, не высовываясь из укрытия.

 — Отсюда ничего не увидите, товарищ начальник, — произнес Морозов, каким-то шестым чувством угадав, что перед ним офицер, а не сверхсрочник или контрактник. — Он, паскуда, где-то засел с правой стороны, никак в той сгоревшей трехэтажке. Сюда не достает, а стоит выдвинуться вперед, лупит, гад, смертным боем.

 Майор, не разгибаясь, вернулся назад, где его ждали Козлов и Савченко.

 — Отсюда «работать» не получится. Через улицу перейти тоже нельзя, спугнем. Надо двигаться вперед, по левой стороне.

 — Как бы не вышли под его винтовку, — задумчиво произнес Козлов, оглядывая указанное направление.

 — Можно пройти за тем домом, — предложил Виктор, указав в сторону развалин из красного огнеупорного кирпича. — Там частично уцелела каменная ограда, где-то на полметра от земли. Спокойно можно будет пройти простреливаемый участок.

 — А что, это мысль, — Егоров прикинул возможную перспективу. — Тебя как зовут, сынок?

 — Виктор, — ответил Савченко.

 — Значит, победитель... Это хорошо. Ну веди нас к победе.

 Через пролом в стене первым выбрался Виктор, за ним Егоров и замыкающим был капитан Козлов. Укрытые от снайперского огня развалинами дома, они быстро пересекли двор и спрятались за оградой.

 После пробежки с полной боевой выкладкой Савченко тяжело дышал, каска, обтянутая маскировочной сеткой, то и дело сползала на глаза, прикрывая обзор.

 За оградой его придержал майор.

 — Хорошо, Витя... Теперь наша работа, а ты давай в «хвост» и смотри, чтобы нас сзади не подстрелили.

 Дальше двигались медленно, первым шел Егоров, он полз почти по-пластунски, разглядывая и ощупывая перед собой все пространство черной, мерзлой земли. Следующий за ним Козлов держал перед собой «винторез», готовый в любую секунду поразить неожиданно появившегося врага. Последним был Савченко, ему было гораздо труднее, чем альфовцам, — приходилось по-рачьи пятиться, держа автомат на изготовку.

 Когда они добрались до соседнего дома, Виктор ног уже не чувствовал, согнутые в коленях, от длительного напряжения они казались чугунными.

 — Привал, — скомандовал Егоров, едва они забрались в обрушившийся подъезд. Через сломанные перекрытия выглядывали ржавые лестничные перила. После пятиминутного отдыха майор набрал в легкие побольше воздуха, прикрыв глаза, медленно выдохнул и сказал:

 — Начинаем работать. Ты, Витя, здесь занимай позицию поудобней и, как радар, контролируй триста шестьдесят градусов. Постарайся оставаться незаметным как можно дольше. Если уж внаглую попрут, тогда бей. Понял?

 — Угу, — кивнул Виктор.

 — Вот и славно...

 Оба снайпера, подобно двум гигантским пресмыкающимся, ползком стали подниматься по лестнице.

 На втором этаже альфовцы разместились у оконного проема. Егоров снова извлек перископ и стал не спеша обследовать дом напротив. Сейчас он работал более скрупулезно, чем когда полз вдоль ограды. Каждое окно, каждый дверной проем, каждый пролом в стене. Чеченского снайпера нигде не было видно.

 — Ладно, — майор отложил перископ. — Будем ловить на живца. Доставай, Серега, бравого солдата Чонкина.

 Козлов стащил с плеч ранец десантника, перевернулся на спину и раскрыл его. Почти не глядя, на ощупь, капитан извлек наружу два фанерных силуэта, металлическую рамку с длинной рукоятью снизу. Руки снайпера действовали сноровисто, как у профессионального картежника. Фанерные силуэты он прикрепил к рамке, сделав довольно четкую мишень с детально нарисованным лицом. На голову «Чонкина» Козлов надел вязаный подшлемник, тем самым закончив портрет современного бойца федеральных войск.

 — Готово, — произнес капитан.

 — Действуй, — приказал майор, затаившись под окном.

 Козлов подобрал осколок кирпича и бросил его в соседнюю комнату на кусок листового железа, деформированного от огня. Металл загремел, затем Козлов вытащил зажигалку и несколько раз ее зажег, имитируя подкуривание. Выждав несколько минут, медленно стал поднимать «Чонкина». Едва «голова» на треть появилась из-за подоконника, подобно щелчку хлыста прозвучал одинокий выстрел.

 Козлов мгновенно убрал мишень-приманку и сдернул подшлемник.

 — Вот каналья, — пробормотал он почти восторженно. — Прямо в центр лба. — Внимательно оглядел сквозное отверстие, для чего-то сунул туда палец и наконец произнес: — Третий этаж на одиннадцать часов. — Что на нормальном языке означало — ближайшие два окна слева.

 — Ясно, — кивнул Егоров, — ждешь двадцать минут, потом повторяешь свой номер. — И ужом выполз из комнаты на лестницу.

 — Понял, не дурак, — ответил Козлов, снова натягивая на простреленную голову «Чонкина» подшлемник.