Спецназ Третьей Мировой. Русские козыри

– Командир, они БТРом сталкивают автобус и вагонетки! – проорал Мошарик с другого конца крыши и тут же, пригнувшись, зигзагами отбежал в сторону и перекатился. В ту же секунду в парапет, где только что появлялась голова матроса, обрушился целый шквал огня. Американцы в чёрном, SWATовцы, поступили вполне разумно – не стали штурмовать техническое здание, а просто вызвали бронетехнику, создали превышающую плотность огня по крыше и по лестничному пролёту. «Гантраки» с миномётами выставили в районе дороги на аэродром. Минами пока не кидались, видно, решили приберечь их как последний довод. По оценке Иванова, для того, чтобы разрушить здание, наполовину вырубленное в скале, мин будет маловато, а вот раздолбать крышу вполне достаточно. Сам каптри и Мошарук создавали вид активной деятельности на крыше, Буцай и Лось засели возле выхода на крышу, готовясь захватить этаж ниже.

– Лось, Гриша, пошли! – проорал Иванов, высовывая через парапет ствол пулемёта и давая вниз длинную «слепую» очередь.

Матросы, зашвырнув по гранате вниз и дождавшись, когда грохнет, скатились по лестничному пролёту. Расчёт оправдался. SWATовцы, сгруппировавшиеся на лестнице и готовившиеся к броску на крышу, учуяв бросок гранат и треск запалов, благоразумно скатились этажом ниже. Проскакав как чёртики в пороховом дыму, матросы молча, без криков и стараясь не шуметь, залегли прямо напротив лестничного прохода. Буцай засыпал Лосева какими-то бумагами из мешка, стоявшего в углу, сам, схватив в обе руки по гранате, спрятался за углом. Снова появились американцы – сперва одна пара, прикрывающаяся какой-то железякой типа щита, за ними гуськом ещё несколько с короткими автоматами, выставленными вверх. Группа захвата, быстро семеня и ощетинившись стволами, довольно резко заскочила на лестничную площадку. Американцы как по команде присели на колено и завертели головами. Ещё секунда, и Гриша, скорчившийся за углом возле лестницы, будет обнаружен. Из-за щита обзор группе захвата был немного ограничен, и они, обтекая бумажный завал, под которым валялся Лось, группкой подошли к лестничному пролёту, оставив пулемётчика в тылу и сбоку. Лосев сразу же начал поливать крест-накрест. В воздух взметнулись бумаги. Водолаз успел перекатиться и заползти в какой-то кабинет с разломанной в щепки дверью. Оставшиеся в живых из группы захвата, подхватив щит и выставив его снова впереди, быстро перестроились и начали поливать из своих пистолетов-пулемётов по сторонам, отступая к лестнице, и, когда они уже были на лестничном пролёте, Буцай отпустил предохранительные скобы и, подождав, когда щёлкнут запалы гранат, зашвырнул их прямо в скучившуюся группу, успев упасть на пол. Грохнуло. Ни визгов, ни стонов раненых, внизу на первом этаже раздались заполошные крики со стрельбой и тут же прекратились.

Гриша глянул вниз. Мешанина тел в чёрном, стены забрызганные кровью. Ни кишок, ни размазанных мозгов.

– О как! – удивился матрос. – Лось, ты там как, живой?

– Как дедушка Ленин! – отозвался Лось и выглянул из проёма, – чё там?

– Каша! Попрыгали завал делать.

Матросы перекидали трупы американцев вниз на площадку, загромоздили её какими-то столами и тумбочками, бесцеремонно вытаскивая их из кабинетов и швыряя вниз.

– Обстановка?! – проорал сверху Иванов. – Скорее, БТР уже автобус сдернул!

– Гранатомёт кидайте! – тут чисто отозвался Гриша.

– Ловите, – Мошарук свесился вниз и осторожно скинул уже снаряженный гранатомёт и два выстрела, – это всё, больше ничего не осталось.