Спецназ Третьей Мировой. Русские козыри

– Есть мысль. Если катер пригоден к буксировке и янки притащат его в бухту, то пусть тогда притащат и нас. Зная их водолазов, под воду никто не пойдёт, в теснине между корпусом и скалами можно запросто голову положить. А мы попробуем наш носитель «вэпэшками» (ваккумные присоски) к нему пришвартовать, сами же, в составе тройки, затихаримся в машинном.

– Да как вы там спрячетесь?! Катер-то не сильно и большой! Всяко-разно буржуи осматривать будут все отделения и своих искать, – я в недоумении закурил, предложения Иванова сейчас попахивали чистейшей воды авантюризмом.

– Есть места на этих коробочках, где с комфортом паратройка водолазов разместится, – ухмыльнулся каптри. – Мы экономим кучу времени и средств обеспечения, аккумуляторов, воздуха и своих собственных сил. Если позволит состояние катера и американцы осмотр подводной части корпуса будут делать на базе, то нам реально останется выйти в удобное время под воду, отшвартовать носитель, провести доразведку, заминировать всё, что можно и нельзя, и тихонечко уйти. Останется решить проблему с противокорабельными батареями и батареями ПВО, прикрывающими воздушное пространство над бухтой, и всё – можно спокойно заходить в бухту на малом ходу и высаживаться прямо на причалы.

– Может, бочки для горючего подорвать? – предложил я. – Горючее по бухте растечётся, задымление будет хорошее.

– Да нет, не вижу смысла. Это как плюс, так и минус – по горючке горящей в бухту заходить проблематично. Я думаю, если на высотах вдоль бухты стоят эрэлэски (РЛС – радиолокационные станции), то можно просто-напросто вырубить электрическую подстанцию на морской базе, на аккумуляторах они долго не протянут – часа три-четыре от силы. Если за это время подачу электроэнергии не наладят, то Батейнд остается без «глаз и ушей» с моря, наша любая пара штурмовиков, зайдя по курсу с «Гнезда Кондора» и зная точки нанесения ударов, разметает все за один заход.

Забравшись между валунов и укрывшись плащ-палаткой, мы приступили к планированию специальных мероприятий и расчётам. Сам Иванов с водолазным специалистом Лосевым и радистом Мошаруком брался за выполнение морских задач и разведки бухты с моря. Двоих своих разведчиков перераспределял в мою группу. Мне доставался замкомгруппы-мичман и минёр. Иванов сам имел достаточный опыт минирования подводных объектов и инженерных сооружений, поэтому минёра отдавал нам в паре с мичманом.

Теперь оставалось ждать окончания шторма, чтобы провести обследование «Сториса». По результатам работы моряков мы уже могли спланировать работу наверху на острове.

По части метеопрогнозов у меня имелся собственный специалист, который как будто почуял, что в нём есть нужда, и появился самостоятельно буквально через пару минут.

– Командир, я нужен? – спросил Рыхтенкеу, удобно усаживаясь на камнях и мостя винтовку на колени.

– Иван Фёдорович, мнение твоё интересует – когда шторм закончится? – задал я чукче вопрос.

Рыхлый прищурился, посмотрел на небо и одинокую чайку, метавшуюся над скалами.

– Не скоро, однако. Хотя подсобить можно – подарок ворону принесем, море успокоится.

– Ты же коммунист! Какие нахрен вороны и жертвы?! – не понял я. Иванов тоже непонимающе пожал плечами.

– Не вороны, а ворон, – спокойно ответил Рыхтенкеу. – Так-то коммунист, не спорю, но и ворон, согласись, командир, он ведь тоже не приспешник НАТО. Жертву-то он не требует – так, небольшой подарок. От нас ведь не убудет, и в идейности своей никто не пошатнется: и ему приятно, и нам польза.

Я посмотрел на море. Волнение стало ещё больше, ветер завывал между скалами, начал моросить противный мелкий дождь.

– Иван! Делай, что хочешь! Если твой ворон поможет, я ему ещё полпалки колбасы сверху выделю и сто грамм наркомовских.

– Сигарету, командир, ещё дай! Ворон, однако, махорку не любит, – спокойно посоветовал Иванов.