Спецназ. В горниле 1941-го (СИ)

Берия проводил уже пятое совещание за этот день, в этот раз обсуждали подготовку маскировки кремля. Приглашенные художники и архитекторы во главе с Федоровским и Иофаном развесили на стенах свои проекты — Товарищ нарком, Мавзолей мы превратим в двухэтажный особняк с мезонином, для этого потребуется трубчатый каркас и около полуторы тысяч метров сурового полотна. Одновременно необходимо погасить и зачехлить звезды на кремлевских башнях; закрасить золотые главы кремлевских соборов; на Кремлевской стене необходимо нарисовать окна и двери.

— А как быть с таким броским ориентиром — излучиной Москвы-реки, вражеские летчики по ней легко определят расположение Кремля? — Берия озабоченно ткнул карандашом в карту столицы.

— Мы предлагаем ее забить баржами и плотами и накрыть все маскировочными сетями. Сверху район станет казаться нагромождением старых мелких построек — Кремль и Мавзолей полностью сольются с окружающими зданиями.

— Ну что же, хорошее решение! Спасибо большое, товарищи!

Дождавшись освобождения кабинета, Берия вызвал Федотова — Что по нашей Варваре?

— Объект умело проверялся, хорошо, что мы привлекли лучших топтунов — мы смогли выявить его связь с неким Храпенко, работающим в магазине антиквариата. Стали проверять этого антиквара и выяснили — этот человек не тот, за кого себя выдает, в своей анкете он указал, что родом он из Одессы, работал там до двадцать пятого года в ювелирном магазине, однако мне только что сообщили — его фото, отправленное самолетом, в Одессе не опознали, настоящий Храпенко похоже умер от тифа, его коллега был убит при ограблении через год, хорошо что остался в живых сосед по коммуналке, который прекрасно помнил настоящего Федора Храпенко. За антикваром установили слежку, пока ничего подозрительного не выявили. Так и времени прошло всего то полдня.

— Интересно! А что с «призраками»? Как они провели сегодняшний день?

— Утром посетили мавзолей, погуляли на Красной площади и затем отправились в парк имени Горького. Познакомились с девушками, так как билеты в театр были выделены на всех, а часть группы отправили на занятия на нашу базу, то призраки пригласили девушек с собой в Большой театр. Сейчас уже наверное спектакль закончился.

— Никакой посторонней слежки за ними не выявлено?

— Никак нет, все чисто!

— Отлично, держи меня в курсе!

Берия убрал бумаги в сейф и отправился в Кремль. Сталин уже ждал его, только что закончив совещание с вояками.

— Проходи, Лаврентий! Ты уже знаешь, что армейцы транспортник немецкий посадили?

— Знаю, батоно! Если бы не было приказа закрыть небо над страной, эти суки бы так и долетели бы до Москвы. На допросе германский пилот сообщил, что вылетел без уведомлений Москвы или советского торгового представительства, так как «не получал никаких письменных инструкций». А ведь эти типы самолетов помимо транспортников выпускаются и как бомбардировщики, если бы немцы захотели, они вполне могли бы скинуть бомбы на центр Москвы! (сначала нарком хотел сказать на Кремль, но вовремя «переобулся».

Сталин это прекрасно понял и многозначительно погрозил пальцем — Умеешь ты слова подбирать! Что это вообще было? Провокация?

— Надеялись, что мы побоимся и пропустим самолет, а в итоге полетели бы головы в ВВС! Наверняка абвер поработал — в случае удачи нам пришлось бы перед войной летчиков оставить без руководства, а так они убедились, что мы свои слова на ветер не бросаем и их самолеты-разведчики поостерегутся пересекать нашу границу.

— Не кажется тебе, Лаврентий, что немцы уже смогли в тридцать седьмом такой финт провести, подсунув нам дезинформацию о поголовном военном заговоре в армии, а твои предшественники эту дезу съели и убедили в этом Политбюро?

— Более того — эту дезу еще в недрах ОГПУ и родили, при проведении операции «Трест» и аналогичной операции «Синдикат-четыре» наши агенты распространяли за границей и в СССР ложные мнения о том, что большинство бывших царских офицеров, служивших в то время в РККА, значительное число советских военнослужащих и даже воинских частей враждебно относится к Советской власти и ждёт момента, чтобы принять участие в совершении контрреволюционного переворота в СССР. Агенты ОГПУ сообщали белоэмигрантам и иностранным разведкам сведения о Тухачевском и других видных военных деятелях как о лицах, якобы враждебно относящихся к Советской власти.

Я поднял архив и хорошенько в нем порылся. На допросе в тридцать девятом году сотрудник ИНО НКВД Игорь Кедров, говоря об отношении Артузова к сообщениям из Германии, показал: имя Тухачевского легендировалось по многим делам КРО ОГПУ как заговорщика бонапартистского типа. И нет никакой уверенности, что наша же дезинформация, нами направленная в польскую или французскую разведку, не стала достоянием немецкой разведки, а теперь из немецких источников попадает обратно к нам. Существование заговора в СССР, в особенности в Красной армии, едва ли возможно! Это утверждал покойный Артузов.